Читаем Быть женщиной. Откровения отъявленной феминистки полностью

Когда вы, раздетая, проходите по комнате под благодарным взглядом любовника, то отражение в зеркале показывает темное пятно между ног – что-то, чему не должна причиняться боль. Наполовину зверь, наполовину тайна – нечто, требующее осторожного обращения.

Также вы можете обработать лобок кондиционером для волос и насладиться появившейся после этого мягкостью кашемира, уверенно сознавая, что не только вернули назад ту часть женственности, которая была погребена под мутными волнами порно, но и сможете поехать в Финляндию на сэкономленные на эпиляции деньги.

Так что, да. Подрезайте коротко, следите за чистотой, но сохраняйте свою шевелюру, как должно: древнюю, рожденную царствовать, возбуждающую, настоящую.


– А как насчет подмышек? – спросят вас 40-летние мужчины, которым не по себе, когда вы используете такие фразы, как «прекрасная пышноволосая муфта».

– Если вы не верите в интимную эпиляцию, то бреете ли вы подмышки? Бреете ли вы ноги? И как насчет бровей? Выглядит так, как будто вы их выщипываете. А как насчет верхней губы?

После этого они с самодовольным видом садятся, сложив руки, как будто только что положили сыр в мышеловку и совершенно уверены, что вы будете пойманы.

Но промежность, верхняя губа и подмышки находятся очень далеко друг от друга. Подмышки не так тесно связаны с половой зрелостью или сексуальностью, как лобок.

То, что вы делаете с вашими подмышками, – исключительно вопрос эстетики. Учитывая это, я на протяжении многих лет экспериментировала с различными взглядами на мои подмышки. Иногда бритые подмышки выглядят немного… скучно. Если я в джинсах и майке болтаюсь с приятелями, то хочется выглядеть немного в духе Джорджа Майкла – с четырехдневной щетиной. Есть в этом что-то приятно мужественное – как будто вы были слишком заняты, прожигая жизнь и нажимая на акселератор гоночной машины, чтобы бриться. Какое-то время я отращивала их по-настоящему долго – до впадины, полной влажных кудрей, как будто повсюду снова 1969 год и вся моя жизнь состоит из хайратника, гитары и травки.

Однажды во время одного музыкального фестиваля, когда мои волосы на голове доходили до талии и были выкрашены в вишнево– красный цвет, я решила в такой же цвет покрасить подмышки и лобок – для полной гармонии. Увы, через два часа вся эта краска, просочившись через футболку, выглядела как ужасная, гноящаяся экзема. Имейте в виду, что я еще легко отделалась: Кэз покрасила свои рыжие брови в черный цвет, и под палящим солнцем они приняли баклажановый цвет. Когда она увидела Тома Йорка и подбежала к нему, чтобы сказать, как сильно она его любит, то он отреагировал довольно прохладно.

– Никто не хочет услышать «Я тебя люблю» от тетки с фиолетовыми бровями! – причитала она потом.

Когда дело доходит до волос – ног, верхней губ, бровей, подбородка, сосков, лобка, – дело здесь не только в эстетике, но и в праве выбора.

На костюмированных вечеринках в школе она надевает платье, как у Кало, и тушью для ресниц соединяет брови. Она намного разумнее, чем была я в ее возрасте.

После первого бритья моих несчастных волос на лобке в возрасте 13 лет я продолжала это делать еще в течение трех месяцев, а потом прекратила. Для этого был целый ряд причин.

1. Стало все труднее вычищать их из отцовской бритвы для того, чтобы положить ее на полку якобы нетронутой, так как они становятся гуще. Мои пальцы покрыты крошечными шрамами от лезвия. Чистка бритвы опасна. 13-летним не следует это делать.

2. Это чешется. Безумно чешется. Это сводит меня с ума. Через три недели я чешусь, как будто подхватила чесотку, но не отказываюсь от бритья.

3. Финальной причиной стало осознание того, что никто не оценит моих усилий в течение многих лет. Лет. Я сейчас одеваюсь – трясясь от холода – в спальне. Больше не будет демонстрации перед моей семьей. Ни перед кем вообще. Как сказал мой друг Бэд Пол, прослышав о моих подростковых мытарствах: «Представлять 13-летнюю девственницу, бреющую лобковые волосы так же смешно, как воображать Нила Армстронга брызгающимся лосьоном после бритья перед тем, как ступить на Луну. И там и там нулевая аудитория».


Я позволила волосам отрастать и оставила отцовскую бритву в покое. Я перешла к следующей проблеме, стоящей на повестке дня в период полового созревания.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1941: фатальная ошибка Генштаба
1941: фатальная ошибка Генштаба

Всё ли мы знаем о трагических событиях июня 1941 года? В книге Геннадия Спаськова представлен нетривиальный взгляд на начало Великой Отечественной войны и даны ответы на вопросы:– если Сталин не верил в нападение Гитлера, почему приграничные дивизии Красной армии заняли боевые позиции 18 июня 1941?– кто и зачем 21 июня отвел их от границы на участках главных ударов вермахта?– какую ошибку Генштаба следует считать фатальной, приведшей к поражениям Красной армии в первые месяцы войны?– что случилось со Сталиным вечером 20 июня?– почему рутинный процесс приведения РККА в боеготовность мог ввергнуть СССР в гибельную войну на два фронта?– почему Черчилля затащили в антигитлеровскую коалицию против его воли и кто был истинным врагом Британской империи – Гитлер или Рузвельт?– почему победа над Германией в союзе с СССР и США несла Великобритании гибель как империи и зачем Черчилль готовил бомбардировку СССР 22 июня 1941 года?

Геннадий Николаевич Спаськов

Публицистика / Альтернативные науки и научные теории / Документальное
Дальний остров
Дальний остров

Джонатан Франзен — популярный американский писатель, автор многочисленных книг и эссе. Его роман «Поправки» (2001) имел невероятный успех и завоевал национальную литературную премию «National Book Award» и награду «James Tait Black Memorial Prize». В 2002 году Франзен номинировался на Пулитцеровскую премию. Второй бестселлер Франзена «Свобода» (2011) критики почти единогласно провозгласили первым большим романом XXI века, достойным ответом литературы на вызов 11 сентября и возвращением надежды на то, что жанр романа не умер. Значительное место в творчестве писателя занимают также эссе и мемуары. В книге «Дальний остров» представлены очерки, опубликованные Франзеном в период 2002–2011 гг. Эти тексты — своего рода апология чтения, размышления автора о месте литературы среди ценностей современного общества, а также яркие воспоминания детства и юности.

Джонатан Франзен

Публицистика / Критика / Документальное