Бытие

Или меня везут туда, откуда совершенно невозможно сбежать, и потому им все равно, что я узнаю?

Или я сам не захочу оттуда убегать?

Эта возможность была предпочтительнее прочих.

Или меня обработают так, чтобы я со всем смирился?

Или я нужен ненадолго… пока не найдут замену, более пригодную для бесед с мировым камнем? Стоит ли стараться привлечь внимание своих будущих хозяев, как было с Анной, и Полом, и доктором Нгуеном?

Каждый сценарий сопровождали в воображении яркие картины. Бин старался не комментировать их субвокально: существовали современные устройства, способные уловить импульсы голосовых связок и услышать непроизнесенные слова.

С другой стороны, зачем кому-то трудиться и поступать так с простым мусорщиком с берегового участка? Но в конечном счете каждая фантазия заканчивалась одним: он может никогда больше не увидеть свою семью.

Но тот солдат… женщина на затопленном чердаке… у нее запись, сделанная Яном Шэнсю. Она знает, что я помогал ей. Защитит ли правительство Мейлин и Сяоена, наградит ли их?

Все это было слишком тревожно и сложно. Чтобы отвлечься, Бин положил камень на колени и попробовал поговорить с Посланцем Осторожности.

Конечно, без погружения в солнечный свет существо берегло энергию, демонстрируемые им картины не были яркими – туманные образы, ограниченные небольшой поверхностью. Тем не менее Бин, вероятно, узнал бы немало нового, что могло ему пригодиться.

Было нелегко. Без звуковой индукции Бину приходилось чертить иероглифы на поверхности овоида. Посланец вначале пытался отвечать древними иероглифами. Но Бин их почти не узнавал, поэтому они возобновили процесс постижения современного письменного китайского. Существо в камне предлагало рисунки или имитировало действия. Бин чертил найденные по ассоциации современные слова, и ему часто помогал ир. Поскольку повторять ничего не приходилось, все шло относительно быстро. Через полдня они смогли общаться.

Наконец Бин готов был задать вопрос, который с самого начала стоял у него на первом плане. Почему посланец ненавидит чужаков из Гаванского артефакта?

Почему называет их «лжецами»?

Посланец объяснил множеством иероглифов, сопровождаемых неясными рисунками.

Наш мир дальше от Солнца, чем ваш. Он больше, но менее плотный. Гравитация слабее. Атмосфера плотнее, и в ней больше снега. Приземлиться на нашу планету гораздо легче, чем на Землю. Если солнечный парус прочный в центральной части, им можно воспользоваться как парашютом, чтобы смягчить падение.

Поэтому, когда они пришли в наш мир, многие камни-вестники не стали прятаться, скрываясь где-нибудь в отдалении и ожидая возникновения технологической цивилизации. Некоторые предпочли прямой подход, опустившись на поверхность…

Появился новый символ, непохожий на китайские иероглифы, составленный из четких извилистых линий, подобных волнам, набегающим на берег. Он напомнил Бину «Турбулентность», и поэтому он стал называть планету так.

…из многих источников.

Мой вид стал разумным, уже зная о таких небесных камнях, изредка находя их в почве или во льду. Даже замурованных в скалы. Бродячие племена наших еще неразумных предков ценили их. Племена сражались за них, поклонялись им, считали их оракулами, спрашивали советов насчет будущей охоты, примитивного сельского хозяйства, дипломатии. И брака.

Чужак сделал жест, который Бин не смог истолковать, – изогнул обе руки. И все же Бин был уверен, что этот жест выражает иронию.

Так направляли нашу эволюцию. Направляли и ускоряли.