Бытовая магия от А до Я

— Так, Мария, — он вздохнул. — В твоих интересах сейчас мне все рассказать. Если отец один из оборотней, и забрал ребенка именно он — то даже арбитры тебе его не вернут. По их законам ребенок принадлежит клану, если не было специального брачного контракта, как в случае моего отца, например. Давай начнем сначала. Чей это ребенок?

Я закрыла глаза, собираясь с духом. И со слезами в голосе прошептала:

— Это ребенок Ирины.

— Не слышу.

Я была уверена, что все он слышал и специально добивается того, чтобы я повторила, поэтому, не сдержавшись, я крикнула:

— Это ребенок Ирины! Она умерла, а у меня пошло молоко, и я решила выдать его за своего. Доволен?!

Ни один мускул не дрогнул на его лице. Я была уверена, что сейчас он снова начнет говорить мне про перемещение, про то, что ребенок даже не рожден тем телом, в котором я сейчас нахожусь, но, к его чести, такого не последовало.

— А что насчет оборотней? Ты уверена, что не они забрали малышку?

— При чем тут вообще оборотни… — я вцепилась пальцами в волосы, с силой оттягивая, причиняя себе боль.

— При том, ты же сама говорила про Песье.

— Ничего я не говорила! — я не понимала, почему он вообще вспомнил про это самое Песье. Похоже, решил, что я оказалась там потому, что отец ребенка был из этой деревни, но ведь не рассказывать же ему, как все обстояло на самом деле? Или рассказать?.. — Я… я ушла оттуда. Эти оборотни не имели никакого отношения ни ко мне, ни к Ирине.

Мирослав вывернул из Лебяжьего на трассу, и я хотела уже было попросить его вернуться обратно в поселок, меня в любой момент мог позвать обратно директор, могло что-либо измениться, появиться новая информация.

Зря я вообще села к нему в машину. А что, если малышку отыщут, понадобится срочно моя помощь? Сердце то билось чаще, то в ужасе замирало.

— Мирослав, нам нужно обратно.

— Как же вы там оказались? — не слушая меня, перебил мужчина.

— Я не знаю, я появилась в этом мире уже после этого. Откуда мне знать?! — не выдержав, вспылила я, — Сейчас главное, выяснить, кто забрал моего ребенка, и найти ее живой и здоровой.

Я всхлипнула, стараясь гнать от себя мысль, что мы можем опоздать.

— Куда ты вообще едешь? Может, выйдем из машины? Ты же, как его… — очередной шумный всхлип прервал мою речь, — фейри. Ты бегаешь быстрее, чем любая тачка. Меня, вон, даже оборотни…

Я хотела сказать «не догнали», памятуя, как сама бежала из злополучного Песье, но осеклась.

Те странные следы на парковке наконец сложились со всем остальным. Это были волчьи следы: вытянутые, когтистые, идущие друг за другом словно по линейке! И не просто волчьи. А двух разных волков, принадлежащих разным породам.

— Ты едешь туда? Думаешь, ребенок там? — перевела я шокированные глаза на Мирослава.

— Я видел следы на парковке у интерната. В городе есть и другие оборотни, но, учитывая твою историю с Песье, искать надо там. И если все так, как я думаю, то ни полиция, ни арбитры нам не помогут.

Я нахмурилась. Внутри закопошилось странное чувство, мимолетная мысль: «Интересно, а почему я заметила следы оборотней, пусть и не сразу поняла, что это, Мирослав заметил их сразу, едва подъехав к школе, а целая ватага учителей-магов во главе с директором их не заметили?»

— Так что, скорее всего, ребенок сейчас с отцом, — закончил свою мысль Барс, и я поспешила выбросить все остальное из головы.

— Нет, Боже, все не так, как ты думаешь!

— Мария, поверь мне, я живу в этом мире гораздо дольше тебя, так что знаю о местных обычаях куда больше, никто не стал бы…

— Ты отец ребенка! — выпалила я, только чтобы закончить этот бесполезный спор.

— Я… кто?

Он широко распахнул глаза, лицо окаменело.

«Теперь отступать некуда», — мысленно подбодрила себя я, но на всякий случай чуть отодвинулась от него.

— Я пришла в себя в этом мире как раз в тот момент, когда рожала Ирина. Она успела отдать мне кольцо, сказав, что взяла его у отца ребенка. Как я поняла из переписки, которую прочитала потом в телефоне, она провела ночь с тобой, ты был пьян, и она взяла его в качестве доказательства, что между вами была связь. Чтобы потом не пришлось доказывать это. Ну а дальше я, кажется, уже рассказывала. Она пришла вернуть его, но твоя секретарша сказала, что ты умер.

Я отвернулась к окну. Лес вокруг становился все гуще, если я правильно помнила, скоро должен быть поворот на Песье. Меня, наверное, уже хватились. Надо бы поворачивать. Я похлопала себя по карманам, нащупывая телефон.

С одной стороны, то, что я его не забыла, — успокоило, а с другой — это значит, что мне никто не звонил, чтобы сообщить, что Ирочка нашлась.

— Так, значит, — было слышно, что слова даются ему с трудом, — ты не собиралась мне это рассказывать?

— Ты же хочешь сбежать из этого мира. Бежать ведь проще, когда ничто не держит? — как говорится, лучшая защита — это нападение, а сейчас мы с ним оба были на взводе.

Мирослав на это ничего не ответил, продолжая давить на газ.

— Надо вернуться, может поступить новая информация… — сухо пробормотала я. Из меня словно разом выкачали всю волю. К жизни, к радости.