Бывшая

— Макарка, ну, всё более-менее нормализовалось, держится тридцать семь, но это же не тридцать девять.

— Да уж, ма, спасибо за помощь.

— Варя заберет Дашку из сада к себе в театр, а ты подъедь туда, они тебя на площади ждать будут. Она утром, когда вы в сад уехали, заезжала к Машеньке, фруктов принесла, немного посидела с ней.

При упоминании имени бывшей жены мне снова становится не по себе. Прошла неделя с того момента, как она застукала меня в лифте с Региной. Я не обязан перед ней отчитываться, мы давно врозь. Но мне по-прежнему дискомфортно от этих воспоминаний. А если она начнет плакать и всё это обсуждать? Я и вовсе буду чувствовать себя последним дерьмом. Хотя нет за мной никакой вины. Нельзя же изменить жене, которой нет. За это время мы ни разу не виделись, мать сама передавала ей девочек, дома у нас она больше не появляется.

Наверное, это к лучшему. Продолжаем жить дальше, каждый своей жизнью. А то эти её щенячьи взгляды…

Встречаться и разговаривать не хочу, но Дашу забрать должен, поэтому притормаживаю возле условленного места и сижу в машине. Но вместо Варвары с моей дочерью за руку к машине подходит какая-то молодая женщина в шляпе и пиджаке с огромной розой на лацкане. Она профессионально улыбается и, подталкивая Дашеньку к машине, желает мне доброго вечера. Она явно актриса, голос поставленный, выражение лица наигранное. Какого хрена мою дочку сопровождает какая-то профурсетка, как сказал бы мой братец?

Пристегнув Дашку, набираю Варвару. Чтобы сообщить ей, что так делать нехорошо! К телефону никто не подходит. Я звоню снова и снова, но ответ тот же самый. Выдохнув, набираю матери.

— Мама, передай свой подружке, мой бывшей жене, что если с моими дочерьми вместо неё будут всякие бабы шататься, то она их больше не увидит! — Сажусь за руль и отъезжаю.

Моя мать вешает трубку, явно осудив мой гневный тон. Даша сосет конфету, причмокивая.

— Мама была тут неподалеку. Тетя Эля просто подвела меня к машине. Мы втроем были.

Потираю шею. Что-то меня постоянно в жар кидает. Скоро от нервного напряжения сдохну.

— Детский сад какой-то. И чем же таким важным занималась мама, что не смогла сама подвести тебя к машине?

— Ей позвонил какой-то дядя, и она отошла в сторонку поговоиить.

— Ну, конечно, — усмехаюсь, — кто бы сомневался, моя теория подтверждается. Хахали отрывают от заботы о детях. Не могла подождать, пока отдаст ребёнка.

— Дядя езесел звонил.

— Звонил дядя-режиссёр?

Дашенька качает головой вверх-вниз. Соглашается.

— Она живет с режиссёром? — Оборачиваюсь к дочке.

Нет, ну мне-то всё равно, чисто из любопытства спрашиваю.

Дашка снова мотает косичками, на этот раз вправо-влево.

— Она живет с дядей Ломой.

Я притормаживаю, почти уткнувшись в зад впередистоящему «кашкаю», за что наверняка получаю порцию отборного мата от его хозяина.

— С нашим дядей Ромой? — с нескрываемым удивлением переспрашиваю я.

Дашка снова кивает. Не могу проанализировать, а вроде с утра был маркетолог и умный человек. Это как так? Ничего не понял. Он же прикалывался насчёт неё. Этого не может быть. Мой брат не способен на такую подлость. Хотя почему подлость? Не подлость это. У них много общего, меня это вообще не касается. Она свободная, он свободный, я тоже не занят.

Со всей дури долблю по клаксону. Понапокупают прав, потом еле тащатся по дороге. Резкий звук заставляет Дашку подпрыгнуть в кресле.

— Папа мне стлашно.

— Прости, милая, больше не буду. У тебя ничего не болит? Всё нормально?

Звоню брату, тому, который мой самый близкий друг. Гудки остаются без ответа. Дальше приходит смс: «Занят, на лекции». Какая, к хренам, лекция в восемь вечера?

— Мама, ты знала, что Варя живет у твоего старшего? — Кидаю ключи, разуваюсь и иду в ванную помыть руки, попутно общаясь с родительницей.

Дашка бежит за мной.

— Нет, Макар, я не знала. — Озабоченно поправляет очки, выглядит уставшей. — Варвара — свободная женщина и может жить с кем угодно. Роман всегда с ней хорошо ладил, пусть отвлекутся. У Маши тридцать семь и девять, лекарство пока не даю, но думаю, что позже дам, чтобы поспала.

Соглашаюсь, втягивая воздух сквозь зубы. За дочку переживаю, пусть как хотят, так и живут. Задрало всё.

— Доченька, ты как? — присаживаюсь на корточки возле кровати, глажу малышку по голове.

Дочка улыбается и просит снять ограничение с экрана планшета, чтобы она могла посмотреть мультики.

— Мама живет у дяди Ромы? — спрашиваю как бы между делом.

— Да, она спит в его спальне, — хрипит Маша, по всему видно, что ей тяжело говорить, горло болит.

И у меня как будто что-то застряло в горле, только не от простуды, как у Машки, а от последних, ну просто охренительно интересных открытий.

Глава 18

Макар