Бывшая для мажора. Она не уйдет (СИ)

Все эти мысли за секунду пронеслись в моей голове. Были они настоящим предчувствием или просто глупым суеверным страхом, который ничего не означал и ничем мне не угрожал? Я не знала, мне некогда было рассуждать. Я все еще была не в себе после ссоры с мужем, ноги едва слушались меня. Но все равно бросилась наперерез своему ребенку, надеясь, что смогу его остановить, пока не случилось непоправимое.

- Звездочка, стой!.. - крикнул Альдо, пытаясь меня задержать.

Но он не успел.

И я не успела…

Пробежав несколько метров, я смогла только оттолкнуть Пашу с проезжей части за мгновение до столкновения с автомобилем. Но сама по-прежнему осталась на дороге.

Раздался визг шин, длинный громкий гудок… Мое тело подкинуло вверх. Перед глазами пронеслись пестрые дома, фигуры других людей, осеннее небо над Римом. И тут я ощутила, как ломаются мои кости. Ощутила боль… Боль. Нестерпимую, до потери сознания.

Но шок не лишил меня способности чувствовать - только отключил возможность двигаться.

- Мама!.. - услышала я тонкий голосок своего мальчика, его не смогли заглушись даже пораженные испуганные крики прохожих.

Я лежала частично на капоте, частично в салоне серой машины. Моя голова пробила ветровое стекло, и перед собой я видела, как по приборной панели течет кровь, огибая и смачивая крошечные осколки, похожие на кусочки льда.

Пути Вселенной… я не могла понять. В чем здесь был знак, и почему это произошло со мной? Почему я должна была покинуть своего ребенка в самый ужасный момент его жизни, которая только началась?!

«Ну, вот и все», пронеслась последняя короткая мысль в моей голове.

Глава 25. Еще один вдох

Спустя восемь месяцев

- Ника, поговори со мной.

Я по прежнему сидела, отвернувшись в сторону от окна. И все равно сквозь задвинутые жалюзи, создававшие в моей комнате какой-то недужный полумрак, в нее проникал тяжелый влажный морской воздух. Он пах йодом, солью и водорослями.

Когда-то я очень любила запах моря. Но теперь меня тошнило от него.

- Ника… Я пригласил нового психотерапевта. Если ты не говоришь со мной, то поговори хотя бы с ней. Это Мария Аурора Скварчалупи, самый известный врач Рима. Она приедет сюда только ради тебя.

Представляю, чего ему стоило заманить сюда этого «самого известного врача».

- Оставь меня, - пробормотала я, не глядя на него.

Альдо тяжело вздохнул, но потом только пожал плечами.

Не знаю, продолжал ли он любить меня. Может, оставался со мной только из чувства долга. Потому что я не знала, как можно любить это замкнутое сумрачное создание, проводившее все дни в закрытой комнате, и порой не открывавшее рта по нескольку недель. Не могла представить, как можно любить то, во что я превратилась.

Наверное, это было просто чувство вины - оно было не чуждо этому человеку. Я попала в аварию из-за него, из-за нашей ссоры. И теперь он пытается вылечить меня, исцелить, чтобы как-то успокоить свою совесть.

- Мартина вывезет тебя к морю, - наконец, сказал муж после долгого молчания.

- Я не хочу.

- Звездочка, ты не можешь продолжать сидеть в этих четырех стенах. Так ты никогда не поборешь свою депрессию. Ты должна видеть море, солнце, деревья и цветы - только так ты снова вернешься к жизни. Мы же поэтому сюда и переехали.

Пройдя к окну, Альдо распахнул створки жалюзи, впустив в комнату ослепительный горячий свет, только усиливший боль в моей голове.

- Закрой… - спрятала лицо в ладонях.

Я надавила на виски, пытаясь куда-то деться от этого ощущения. Надеясь исчезнуть с лица земли раз и навсегда…

- Нет, ты не можешь снова вернуться в темноту. Сейчас ты враг самой себе. Мартина отвезет тебя к морю, и ты побудешь рядом с другими людьми. А завтра приедет психотерапевт - поговорит с тобой и назначит тебе новые лекарства. Ты еще можешь вернуться к прежней жизни, Ника. Ты просто не хочешь попытаться к ней вернуться.

К прежней жизни… Я с трудом поборола дурноту. Обхватила руками живот и поежилась, словно в этой душной комнате было холодно.

Я не хотела думать о прежней жизни. Иначе боль, от которой я пыталась скрыться, охватывала все мое существо, и тогда… я словно оказывалась в преисподней. Я пряталась от всего, что могло пробудить во мне воспоминания - какие угодно, болезненные или приятные.

Сожаления и рухнувшие надежды. Это была изощренная пытка - вспоминать о той, кем я когда-то была.

Муж приоткрыл дверь в мою комнату и позвал Мартину - когда-то медсестра была нашей няней, а теперь превратилась в мою сиделку. Она была рядом и быстро оказалась возле меня.

- Идемте, синьора. Вот так… - обхватив мое тело своими на удивление сильными руками, женщина пересадила меня с кровати в кресло-каталку.

- Погуляйте по набережной, ей пойдет это на пользу.

- Хорошо, - кивнула матрона.

Я не знала, как нахождение рядом с другими людьми, могло пойти мне на пользу. В том состоянии, в котором я теперь была… и в том виде?