Я не озвучил другу еще одну — настоящую — причину отказа от круиза: я собирался предложить жене развод, как только она вернется с гастролей. Если, конечно, она не беременна. Но можно ведь не ждать, чтобы узнать это. И вот мою просьбу к Сабине я не и хотел, чтобы раньше времени слышал Кирилл.
Спустился на улицу, облокотился на машину лицом к подъезду и набрал номер жены:
— Здравствуй, — приветствовал спокойно.
— Здравствуй, — прозвучало так же прохладно. — Что-то случилось?
— Мы не едем в круиз, я отдал путевки Кириллу и Нине.
На другом конце сотовой волны разлилась тишина, лишь спустя долгую минуту я услышал:
— Знаешь, Дим, ты стал как баба — то плывем, то не плывем.
— Сабин…
Она бросила трубку. Предсказуемо. Но мне нужно было довести разговор до конца. Я снова набрал ее номер:
— Я не договорил о главном, — чуть повысил голос.
— Что еще случилось? — раздраженно поинтересовалась жена.
— Сделай тест на беременность, я не хочу ждать.
— Да ты что?! Что-то еще приспичило отменить? — ехидничала отрывисто и наигранно удивленно.
— Поговорим, когда сделаешь тест. Перезвони мне потом.
Теперь я оборвал связь — Кир уже вышел из подъезда.
Сегодня от игры ее не отвлекали мысли о том, что Виктор с кем-то флиртует, ей было плевать на Грега и место примы — она работала на рецензию Зарецкого, который именно сегодня, когда она вышла на сцену совершенно не в форме и не в настроении, почтил их труппу своим присутствием.
Завершить гастроли назло всем Сабину утром уговорил викинг. Он взял контрамарку у Грега и тоже лицезрел ее в сценическом образе, а после прошел за кулисы с букетом белых роз и увез ужинать в уютное кафе с живой музыкой.
— Что-то случилось? — спросил ее Юра, увидев, как изменилось выражение лица Сабины после второго звонка.
— Не знаю, но… кажется, случится, — задумчиво протянула прима.
— Расскажешь?
— Не сейчас… А где здесь поблизости аптека?
— Нужно прямо сейчас? — нахмурился, готовый встать парень.
— Нет-нет, можно по пути в гостиницу.
— Там рядом супермаркет, в нем есть большой аптечный павильон.
Сабина только кивнула в ответ, поджав губы и задумчиво расковыривая двузубой вилочкой тело хорошо приготовленного моллюска. Ей было о чем подумать до того, как она перезвонит мужу. В голове бродили разные мысли, почему Дима решил довериться тесту и не ждать ее возвращения, но все же были сомнения — с чего бы вдруг все-таки? Что ему даст ее ответ?
Прима подняла из тарелки взгляд на своего визави:
— Юр… скажи мне как мужчина…
— Очень слабая актриса и совершенно незаслуженно прима, — делился со мной Илья. Я попросила его сегодня до того, как он сядет за рецензию, поговорить со мной. — Катюша, какое тебе дело до жены твоего Димы? Зачем тебе это?
— Ну, Илья, ты же умный мужчина, все понимаешь, — состроила я милейшую моську, поглаживая принципиального критика по предплечью. — Я же не прошу тебя солгать, я прошу лишь сделать акцент на хорошее и дать человеку направление.
— Пинком со сцены ее направление, — бурчал недовольно мой бывший супруг. — Ну хорошо, только ради тебя, Катюша. Ломать — не строить, — проворчал он.
— Нет, нам надо как раз построить, — возразила и получила непонимающий взгляд.
Я рассказала ему обо всем, что творилось в труппе, об отношении к Сабине коллег, о том, что невозможно измениться в том же окружении, что ей нужен шанс начать с чистого листа, потому что она уже достаточно подавлена всем, о Викторе и догадках на его счет…
Илья расхаживал по костюмерной, заложив руки за спину и внимательно слушая, лишь потом задал пару уточняющих вопросов и, конечно, понял, что я прошу его помочь приме ради Димы. Потом он отвез меня в гостиницу и уехал.
А мне нужно было еще как-то подступиться к Виктору, но сначала поговорить с Сабиной. Миссия казалась невыполнимой.
В гостиницу прима вернулась уже заполночь. Юра, после того как она выспросила у него, почему Дима мог торопиться с результатами теста на беременность, много спрашивал об их с мужем отношениях, о его характере, о последних событиях и, наконец, сказал, что, похоже, Дима собирается с ней развестись. Скорее всего, причина тому — другая женщина. В это Сабине было трудно поверить, ведь муж никогда не давал повода, а потом память потихоньку начала подсовывать незначительные детали.
Как побелело его лицо и осип голос, когда она сообщила, что пригласила его одноклассницу к ним на ужин — а он ведь даже не сказал ей, что они знакомы! А потом в театре — он сразу дернул к себе Катю, обнял как родную и даже забыл, зачем вообще туда приехал! И изменился он тоже примерно тогда же — потерял к жене интерес в постели, стал холоден и начал зло срываться. И смотрел она на перроне на костюмершу!