Бывшие в падении

Ему нужно было закончить спектакль и уехать, но вместо того, чтобы продуктивно работать с танцовщиками, он уже три дня метался по своему кабинету, силясь избавиться от навязчивых мыслей, и терроризировал персонал театра. Знал, что стоит коснуться этой ядовитой девчонки, как снова случится помешательство. И ненавидел себя за то, что не сдержался. Ведь знал, что не нужно было везти ее к себе домой. Зачем бы еще он притащил ее в свое логово? Но тогда это казалось меньшим из зол. Если, конечно, учесть, насколько паршивыми были альтернативы. Первым вариантом было вообще рвануть к Огневой и придушить. А если вдруг они окажутся с Бехчиным в кровати, то придушить обоих. Учитывая все это, очень неплохо, что Поль ограничился из такой схемы одной кроватью. Но в остальном полное дерьмо.

Он, как и прежде, наблюдал за ней из окна театра, сгорая от невозможности приблизиться и презирая себя за эту слабость. А хуже всего – ее взгляд, полный ожидания и надежды. Поль знал, что она сорвется и подойдет поговорить. Это было ни к чему. Это было лишним. Спать с ней было ошибкой. Кифер знал, что сам виноват в том, что она начала на что-то надеяться. Не сдержался. Опять. И теперь ему уже не убедить Дияру Огневу в том, что он ее не хочет, потому как не хочет он ее только на пятьдесят процентов: ментально.

После того как она чуть не погибла во время спектакля, он в состоянии полной невменяемости натворил таких глупостей, что трудно вообразить. Фактически, не сумев просчитать варианты и соблюсти баланс, он оказался цепным псом Беспалова, притом что ненавидел оковы едва ли не сильнее всего на свете. Оковы бедности, зависимости или даже… страсти. Страсти к девчонке, которая нежданно-негаданно поглотила его мысли.

Кифер – 03.2018

Когда за неделю до премьеры Киферу предложили постоянное место в театре, он не раздумывая отказался. Это был рефлекс, триггер… как угодно называйте. Для Поля это было равносильно продаже души дьяволу. Кто-то ищет стабильности в работе или отношениях, но Кифер считал подобное глупостью. Он был полностью уверен в собственных силах и иных гарантий не искал.

Но все пошло вкривь и вкось, когда об этом заговорила Дияра, глядя на него с тихим счастьем в глазах. Этого он допустить никак не мог. При всем при том, что эта девчонка кружила ему голову, он даже не задумывался о том, чтобы с ней остаться. И именно по этой причине давил в себе чувства, не позволяя Дияре влезть к нему под кожу и окончательно там поселиться. Дело было не в ее болезни или чем-то еще. Дело было в нежелании Кифера привязываться ни к одному живому существу на Земле. Это до добра не доводит.

Следовало расставить все точки над «i» без каких бы то ни было колебаний.

– По театру разошлись слухи о том, что Савельев предложил тебе постоянное место, – начала она осторожно.

– Я ему отказал, – бросил Поль, надеясь, что на этом разговор и закончится.

– П-почему? – пролепетала Дияра, мигом побледнев.

– Потому что я никогда не хотел быть привязанным к месту. Я допускаю это только как неизбежность, – ответил Кифер, давя досаду.

Неужели она до сих пор не поняла, что он за человек? Неужели при всем том, что понимала, насколько атипичны для Кифера стабильные отношения, думала, что он бросится в нее, Огневу, как в омут с головой? Ради нее он бросит свои цели и мечты и останется грызться с Шадриным в русском театре, который даже не в десятке лучших? Смешно.

– Не понимаю. Никто тебя на цепь не посадит. Просто будет постоянная работа, куда можно вернуться в случае чего и… – продолжила она мягкие уговоры.

Поль сжал сильнее пальцы на руле, даже головы в сторону Дии не повернув.

– Любая постоянная работа навязывает видение, условия, ограничения. Я этого не хочу. У вашего писателя – Гоголя – есть прекрасное произведение под названием «Портрет». Оно о том, что, прогнувшись под обстоятельства и набив руку под определенный шаблон, вернуть утраченную индивидуальность уже никогда не выйдет.

– Но разве плохо было бы задержаться здесь ненадолго? Разве сейчас тебе плохо?

Итак, она пошла ва-банк, и Поль к ней повернулся, надеясь одним взглядом дать понять, что этот разговор лучше завершить сейчас же.

– Сейчас я не на своем месте.

Он был прав, тысячу раз прав. То была его жизнь, его судьба, его решение. Но на душе было гадко. Зачем все это? Зачем она вообще заговорила об этом? Зачем ему пришлось сделать ей больно, говоря о том, что он не собирается задерживаться подле нее? Как же любят некоторые люди задавать вопросы в надежде получить нужный ответ, притом что правду принять неспособны!