Бывший. Ворвусь в твою жизнь

В принципе, пазл складывается. Родился в богатой семье, привык к тому, что все люди вокруг — смерды. И я тоже для него из простых смертных, с которыми иногда бывает весело. До определенного момента. До того момента, когда жена узнает об интрижке с глупой студенткой.

— Из кого “этих”? — насмешливо уточняет Адам.

— Богатых ублюдков, которым море по колено, — цежу я сквозь зубы.

Наклоняется и шепчет в губы:

— Именно, — скалится в улыбке. — И давай-ка, Мила, тон смени, а то богатый ублюдок тоже найдет емкое выражение, которое очень тебя обидит. И поверь, я умею делать словами больно. Я с тобой очень ласковый, милый, но ты, похоже, не понимаешь хорошего к тебе отношения.

От его тихого голоса, что пронизан тонкими холодными нитями стали, у меня спирает в груди.

— Я понимаю, что ты хочешь, чтобы я тут ковриком перед твоими ногами расстелился, — продолжает он и вглядывается в глаза. — Ты ведь так обижена на нехорошего Адама, и он обязан тут на коленях ползать, пока ты, такая вся королева, будешь размышлять, а достоин ли он быть отцом. Так вот, Мила, однажды я дал тебе решать, как взрослой девочке, уйти или остаться, но я ошибся. И сейчас ты все еще маленькая капризная девочка, которая хочет топать ножками.

— Да, — взгляда не отвожу. — Маленькая девочка, которую никто не слушает.

— Я и так знаю, чего ты хочешь. Быть матерью-одиночкой и гордо от этого страдать. И чувствовать себя особенной, ведь какая ты молодец, что тянешь сына одна, — ухмыляется. — Я знаю таких женщин, как ты, Мила. Упертые в своем материнском эгоизме. Сыночек должен быть только твоим, да?

— Да! — выпаливаю я, не обдумав свой ответ.

Да! Только моим, потому что я так решила! Да, я эгоистичная дрянь, которая и не подумала ставить в известность мужика, что он станет папой, как и он меня, что у него была жена. И да, я не чувствую вины. Вот такая я.

— А вот этого не будет, — шипит в мое лицо. — И в твоих интересах со мной дружить.

— А еще в моих интересах спать с тобой в одной кровати, да? — едко спрашиваю я.

— В свое время ты с радостью прыгнула ко мне в постель, — глухо рычит в ответ. — А сейчас играешь недотрогу? Как мило…

Замахиваюсь, чтобы залепить самодовольному мерзавцу пощечину, но он перехватывает мое запястье и сжимает его. Жду, что он рывком притянет меня к себе и в порыве агрессии поцелует, а я укушу его в ответ до крови, но этого не происходит.

— Ты очень агрессивная, Мила, — он холодно улыбается.

— Ты меня оскорбляешь…

— Как и ты меня, — он и не думает отпускать мою руку. — Мне в ответ тоже тебе дарить пощечины?

Справедливо. От его оплеухи я, пожалуй, полечу в угол комнаты. Да и сама я всегда была против физической агрессии, но с Адамом я становлюсь невменяемой истеричкой.

— Ты провоцируешь меня, — его зрачки расширяются, — и я не думал, что единороги могут быть такими соблазнительными крошками.

Оторопев, я открываю рот, подбирая сильные, но приличные слова, чтобы донести Адаму, какой он урод.

— Ну что ты делаешь со мной, мой милый единорожек, а…

Я будто со стороны наблюдаю, как он сгребает меня в охапку, с шумным выдохом на грани целует. Я чувствую пряный древесный парфюм с нотками черного перца, теряюсь под удушающими объятиями и лишь через несколько секунд возмущенно всхрапываю, как молодая удивленная кобыла, отталкиваю Адама и рявкаю:

— Отвали от меня!

— А ты очень приятная на ощупь, — Адам смеется и приглаживает волосы, окидывая меня темным и возбужденным взглядом. — Как большая мягкая игрушка.

Так. Мне надо выдохнуть, прийти в себя и только потом вести с ним диалог. И что-то Ваня затих с сюрпризами Адама. Пойду его проведаю и напрошусь посидеть в его замечательном шатре.

Торопливо выхожу из спальни Адама, шагаю к детской и слышу знакомый женский голос. Такой мягко-стервозный, тягучий и капризный:

— Адам!

Кто-то быстро поднимается по лестнице, а затем стук каблуков, который обрывается тишиной. Я оглядываюсь и вижу Диану, бывшую жену Адама, которая в изумлении приподнимает бровь и медленно моргает.

— Мам, — из детской выныривает Ваня в ковбойской шляпе, оседлав палку с лошадиной головой. — Мам, смотри!

Глава 25. Выгодные отношения

— Ты… — шепчет Диана, и ее лицо искажает гримаса ненависти и удивления.

Ваня с громким “и-го-го” проносится мимо меня, обегает с поднятой рукой по кругу Диану, которая в диком ужасе смотрит на него, и летит дальше по коридору со смехом.

Я — в пижаме. Диана — на красных шпильках и в стильном белом платье в облипочку с воротничком-стоечкой. У меня на капюшоне — рог, а у нее на шее — жемчужное колье. Я будто сбежала с детской пижамного утренника, а она сошла со страниц модного журнала.

Провалиться бы мне сейчас прямо в Ад и поплакать перед чертями, которые бы согласились со мной, что эта встреча будет похуже котла с кипящим маслом.

— Какого черта? — к Диане выходит размашистым шагом Адам.

Бледный, разъяренный и весь напряженный.

— Это еще кто? — шепчет Диана, глядя и не моргая на Ваню, который бежит ко мне, дергает за рукав и требует того, чтобы я присоединилась к его скачкам.

— Мой сын, — тихо и зло отвечает он.