<C0EAE1E0F0334E2E706466>

потому завистники по призванию чувствовали, кж закипает их кровь, и препоясались, чтобы разнести слухи и вызвать возмущение. День Байрам-хана близился к закату, и он выпустил из свс^езй руки нить благоразумия, что способно удерживать людей, и, предав себя в руки завистливых, стал подозрительным к возвышенным деяниям Пир Мухаммада. Хотя посл<е,д]н:ий Hie совершил ничего, что заслуживало бы немилости, [однако] тот по наговору завистников по призванию и из-за речей лживых и корыстных лиц отстранил честного человека, доверившегося ему.

86

Как раз тогда случилось недоразумение [из-за того], что На-сир-ал-мулк [Пир Мухаммад-хан] несколько дней хворал, а Хан-ханан нанес ему визит. Раб-тюрок, бывший привратником, по невежеству произнес: «Я доложу (о Вашем прибытии)». Хан-ханан был раздражен таким обхождением, но когда мулла Пир Мухаммад узнал об этом, он вышел и принес тысячу извинений. В то же время лишь немногим из свиты Хан-ханана разрешили войти вместе с ним. Морщина, что на некоторое время оставляла его чело, проступила, и он замыслил что-то против Насир-ал-мулка. Завистливые, выжидающие [подобных] событий, воспользовались удобным случаем и сделали несколько замечаний, особенно шейх Гадаи. Два или три дня спустя Ходжа Амин-ад-дин Махмуд, Мир Абд-ал-лах Бахши, Ходжа Мухаммад Хуссейн Бахши и кое-кто из слуг [Байрам-хана] были отправлены к Насир-ал-мулку c посланием: «Вы носили одеяние бедного ученого, когда пришли в Кандагар. Так как Вы представлялись честным и прямодушным и исполнили добрую службу, Вы были вознесены мной на высокое положение; и, будучи муллой, Вы стали вождем ратей. [Но] поскольку способности Ваши были ограниченны, Вы быстро опьянели и вышли из подчинения после одной чаши. Мы оппса-емся, что Вы причините великий вред, исправить который будет трудцо. Будет лучше, если на некоторое время Вы спрячете ноги под одеяло разочарования и пcс2^и_/ц:л^гe в ^лу. Ныне Вам надлежит отдать Ва:ш<е. знамя, барабан и прочие знаки отличия и Вашего возвышения и посвятить себя исправлению своего характера, ибо это будет благом и для Вас, и для мира. После чего будет приведено в исполнение то, что мы решим относительно Вас».

Как только Пир Мухаммад-хан выслушал это послание, он, будучи человеком независимого ума, с безмятежным челом передал должностные принадлежности и с блаженным сердцем принял отставку. Несколькими дня ми позже Байрам-хан по 1^а;ущ<^1^и1о некоторых злонамеренных лиц решил заточить его в крепость. С сим намерением послал муллу с несколькими людьми в Биану. Там благодаря посредничеству мужей, что держатся середины между доброжелательством и враждебностью, тот получил дозволение следовать в Хиджаз и отправился в Гуджарат. Когда же я вился в Радханпур¹, Фатх-хан Балуч держал его некоторое время под наблюдением, стараясь выказывать почтение. В это время были доставлены письма от мирзы Шараф-ад-дин Хусейна и Адхам-хана, просивших его оста-87 ваться в том месте, которого достиг, и ожидать [дальнейших] событий. Он вернулся оттуда, и нашел HfM^ffr в долине Джхаии² близ Рантанбхура, и укрепил названное ущелье. Когда Байрам-хан узнал обо всём, то послал Шах Кули Махрама, Харам-хана и отряд схватить его. Когда эти силы приблизились, произошло сражение. С наступлением ночи Пир Мухаммад-хан покинул указанное место и отправился прочь с небольшой свитой. Его добро попало в руки тех, кого отправили в сей поход.

Одним словом, Байрам-хан по причине собственного небрежения и по наущению завистливых, недалеких людей отстранил этого честного и способного слугу и своей рукой ударил топором по ногам собственной удачи. Поскольку Его Величество Шахиншах препоручил все дела верховной власти Байрам-хану и оставался за завесой, испытывая природу человеческую, он предоставил Господу возмездие за этот дурной поступок, вызванный недостойными замыслами, и в полноте мудрости ничего не сказал открыто, просто наблюдая за мировым представлением. В качестве преемника Пир Мухаммада Байрам-хан назначил вакилом Хаджи Мухаммад-хана Систани, своего давнего слугу. Однако, хотя Хаджи Мухаммад номинально и занимал указанную должность, настоя щим вакилом стал шейх Гадаи, бывший садром. Во всех политических или финансовых делах Байрам-хан не делал ничего, не посоветовавшись с ним, и последний, будучи возбужден порабощающим человека вином мира, не считался с си/э^п^]и и

убогими. Надменность, что свергает [даже] давние удачи, — что же тогда будет с возникшей недавно? — была усвоена им и стала причиной падения его и его покровителя . Последств^этоговскорр стали очевидны, как будет описано в свое время.