California (СИ)

Жизнь обычного офицера полиции проста и незанятна. Как правило, у него нет никаких знаков отличия, а оттого за ним и закрепляется этот безнадёжный девиз «выше головы не прыгнешь». В свои сорок три Райан Холл довольствовался тем, что имеет. Небольшой домик на окраине Парсонса, стабильная работа, верный старенький Фольксваген и умница-дочь. С умницей, может быть, он бы ещё и поспорил. В свете последних событий. Но он любил её, всем своим очерствевшим сердцем любил. Эмма была точной копией своей матери, что оставила девочку, едва ей исполнилось четыре года. Такие же амбиции, нежелание мириться с местным укладом жизни и любовь к сцене, — Райан боялся, что однажды его маленькая птичка упорхнёт из дома так же, как упорхнула бывшая жена. А затем она его ошарашила. Собрала свои вещи, обняла на прощание и улетела во взрослую жизнь — покорять низины гор Сан-Антонио и вершины Голливуда. Эмма разбила ему сердце, уничтожила его, ведь она в точности повторила судьбу своей матери, что не хотела мириться с его консервативными взглядами и образом жизни типичной американской семьи. Райан был уверен, что Голливуд её погубит, сделает из неё пустышку, марионетку, сломает её талант, а вместо него до краёв заполнит эту глупую девочку наркотой, алкоголем и ботексом.

И сегодня ему выдалась отличная возможность снять дочь с этого чёртова колеса.

— Я, чёрт возьми, не могу поверить, что снова и снова иду у тебя на поводу.

Джефф выезжает на бульвар Сепульведа, что в двух минутах от аэропорта, и нервно вздыхает. Электрический ток от его напряжения витает в воздухе и виден невооружённым взглядом.

— Мне нужны мои сигареты.

Эмма деликатно молчит, ведь скажи она хоть слово — он взорвётся и с истерикой поедет обратно, оставив их с Лаки где-нибудь на обочине. Она всё ещё не может поверить в то, что он вообще согласился отвезти её в аэропорт, чтобы забрать отца. Так или иначе, это стоило ей трех с половиной слёзных представлений.

— Ты должна доплачивать мне за работу таксистом, — продолжает мужчина, с силой сжимая руль.

Девушка закатывает глаза.

— А ты мне — за работу шпионом.

— Ты делаешь это взамен на свою свободу, не забывай. А я просто так благотворительностью занимаюсь!

Знакомое здание аэропорта предстаёт перед двумя молодыми людьми. Джефф с ворчанием сворачивает на переполненную автомобилями парковку и украдкой смотрит на Эмму, что застыла в состоянии полной ностальгии. Все мечты, с которыми она выходила из этого здания, разбились о суровую ледяную глыбу реальности без намёка на снисхождение и на то, что жизнь однажды всё-таки к ней оттает, а её старания и её талант кто-нибудь оценит по достоинству. Она стояла здесь, на этой самой парковке, выискивала взглядом автобусную остановку и думала о том, какое же всё-таки правильное решение она приняла, сбежав из Канзаса в эту удивительную, полную эмоций и седых волос жизнь.

— Что ты застыла? Иди, ищи своего отца, — суровый голос капитана вырывает её из размышлений.

Девушка неуверенно кивает и выходит из автомобиля, на ватных ногах следуя к зданию аэропорта, где должен ждать её папа. Она знает: он её не увезет, стоит ей только расплакаться или устроить что-то вроде того. К сожалению, этим чем-то «вроде того» должна оказаться безопасность Эммы, которую ей нужно продемонстрировать отцу. Но о какой безопасности может идти речь? У неё даже нет никакого плана, кроме как тепло встретить отца и отвезти его в квартиру к Алекс, где подключит тяжёлую артиллерию в виде Саманты — гуру переговоров.

Но это был очень, очень плохой план.

— Папа! — девушка замечает отца у самого входа, и тут же на неё обрушивается волна облегчения — он прилетел налегке.

Райан оборачивается на родной голос и широко улыбается, расставляя руки для объятий. Только её белокурые кудри и заметны, когда она буквально влетает в объятия отца. Она скучала по нему, она по нему дико скучала, он — часть её беспечной и спокойной жизни, где нет наркотиков, маньяков, слежек и бешеных режиссёров. Он пахнет, как их уютный дом в Канзасе, как её детство и как эта ужасная овсянка по утрам. Девушка зарывается носом в воротник его кожаной куртки и тепло улыбается. Райан целует дочь в макушку, и, отстраняясь, обхватывает её за плечи. Взгляд карих глаз изучает каждую чёрточку лица девушки, но всё осталось на своих местах: щёки с таким же живым румянцем, глаза такие же голубые, как вода в том их любимом озере в Эннисмор-парк, и улыбка, улыбка такая же беззаботная.

— Я так скучал, родная, — с отчаянием произносит мужчина и улыбается.

— Я тоже скучала, пап. Ты ведь не заберёшь меня в Канзас?

— Размечталась.

Эмма опускает плечи и с недоверием смотрит на отца. Его всего лишь нужно убедить, что она в безопасности, что у неё есть тот, кто способен о ней позаботиться…