Carte blanche, Mr. Siemens (СИ)

О чём он сейчас думает? Чем он вообще, блять думает, выставляя девушку в таком виде за дверь??? Чем руководствуется и чего хочет добиться, прогибая её под себя? Забавы ради?

Комком свернувшиеся догадки практически поразили голову, а Лера просто шагала вдоль трассы, куда глаза глядят. А глядели они, к слову, под ноги, которые продолжали семенить, покрываясь мурашками от холода с каждым шагом.

— Отличная будет смерть, Лера, — она обратилась сама к себе. — От холода сдохнуть — это просто нечто.

Мало того, что в такси меня конкретно подкидывало, будто от этого зависит скорость движения, так ещё и на автовокзале оказалась очередь, как за бесплатными помидорами...

Пробираясь сквозь толпу, я старалась всем своим видом показать, что спешу, как никто другой. Только вот людям там откровенно наплевать, хоть ты при смерти с топором в бочине стой, но очередь соблюдать обязан.

— Ну давай же... — трясущимися руками я держала мобильный, набирая Артёму в который раз, — возьми трубку...

Сименсу я не то, что не решалась набирать, а сразу выкинула идею эту из головы, ибо голос его послужил бы не самым приятным фактором, который я хотела бы получить. Я ещё не видела и не слышала его в гневе, и начинать как-то не хотелось. По крайней мере, чем позже — тем лучше.

Долбанный час в очереди, долбанный час ожидания, я с билетом в руках сижу на жутко неудобной лавочке, ёрзая и время от времени похаживая к кофейному автомату. И всё бы ничего, но вкус и без того не идеального латте портится в один миг, стоит сотруднице вокзала объявить, что мой, чёрт возьми, именно мой автобус попал в пробку, и его прибытие задерживается примерно часа на полтора. Просто блеск.

— Блять... — швыряя стаканчик с недопитым латте в мусорку я стою, прикрыв глаза. Немного погодя я всё же поднимаю их к небу, немо вопрошая.

Что ещё испортит сегодняшний день?

Ноги почти отнялись, тело свело от холода, но девушка продолжала шагать, клацая от мороза челюстью и обнимая себя руками.

Логика было подсказывала, что вернуться — самый логичный вариант, но разум вопил, что сдаться этому наглому мальчишке — значит провалиться с треском и фанфарами.

Никогда. И ни за что. Она не станет унижаться перед тем, с кем хочется сцепиться в эмоциональной схватке. Только, немного на других условиях...

Ещё не стемнело, но все позывы к этому обозначены.

Лера шагает всё медленнее, покуда не слышит тормозящую позади неё машину, что начинает медленно ехать рядом.

— Лера! — она готова была услышать всё: предложение подвезти, обыкновенный сигнал, крики проезжающих мимо малолеток и тому подобное, но только не тот голос, под который её выставили за дверь. — Эй!

Тихо следуя рядом, он и не думал тормозить. Как и продолжающая шагать шатенка, даже не развернувшаяся на его зов.

На лице непоколебимость, руки всё ещё жмутся к телу, когда она старается согреться, а внутри... внутри победное ликование. Всё же не так противен голос того, кого она сейчас больше всего хотела видеть, пускай этого и не признавала.

— Сядь в машину! — сквозь открытое окно он старается докричаться, только шатенка и не думает останавливаться, а лишь прибавляет шаг, заставляя Морта прибавить скорость и остановиться чуть поодаль.

Тормозя на обочине, он выходит из машины, хлопая дверью и надвигаясь на ту, что идёт ровным шагом куда-то в неизвестность.

— Сядь, блять, в машину! — оказывается рядом, хватая за предплечья и стараясь увести за собой.

— Руки убери! — неожиданно вырывается с такой силой, что ей удаётся освободиться. Но останавливается всё же, поднимая на Морта глаза. — Ты выставил меня, забыл!? — рычит чуть севшим голосом, стараясь оттолкнуть его с пути и идти дальше.

— Я непостоянен, забыла? — снова останавливает, преграждая путь.

Лера опять фыркает, и на этот раз дважды, ибо шедший до этого мелкими каплями дождь усиливается, перерастая в самый настоящий ливень.

— Уйди с дороги... — ненадолго поднимая мордашку к небу, она снова на него уставляется, задевая плечом и стараясь пройти.

— Я точно не по-русски говорю... — неспешно разворачиваясь, Слава хватает девушку за талию, начиная тащить к машине.

Но даже с упадком сил и до жути продрогнув, дерзкая особа умудряется увильнуть, выворачиваясь из его рук и наотмашь замахиваясь.

— Убери, блять, руки!!!

Единственное, что Морти не понимает — так это что ему напоминает сложившаяся картина: нелепую потасовку, когда Лера вдруг начинает эмоционально размахивать руками, стараясь его задеть, когда Слава, в свою очередь, старается не превысить свой лимит хамства и случайно не треснуть девушку, а лишь уходить от сыплющихся ударов и по возможности скручивать ей руки, или же жестокую иронию, когда оба вдруг оказываются в небольшой луже из-за нерасчитанного равновесия, коим пренебрегли оба, когда сцепились в неравной схватке.

— Да сколько можно? — не успев отряхнуться, Слава подхватил на руки промокшую девушку, топая вместе с ней к автомобилю. — Не дёргайся, блять. — Произносит уже более спокойно, почти на выдохе, когда Лера неокрепшими кулачками пинает его по груди, дёргая ногами. — Всё равно ведь по-моему будет.