Carte blanche, Mr. Siemens (СИ)

Открывая дверь, он кидает девушку на заднее сидение, умещаясь рядом и снимая с себя промокшую толстовку.

— Тебе советую то же самое сделать, если окончательно заболеть не хочешь.

Машина заведена, печка работает на полную, но Лера и не думает следовать его указаниям, всё ещё тешась мыслью о том, что будь у неё чуть больше сил, она бы непременно отсюда вылезла.

Чушь.

Не вылезла бы...

— Да пошёл ты... — ей кажется, что другие слова она забыла, только вот ему до них откровенно до лампочки, и Морт молча вцепляется пальцами в края её майки, полностью задирая и вынуждая даже привстать, чтобы избавить от вымокшей вещи. — Что ты делаешь!? — возмущается, но снять с себя позволяет, оставаясь перед ним в одном лифчике. — Какое тебе вообще дело до меня!? Тебе ведь наплевать! — фыркает, уже откровенно не понимая, какого чёрта в очередной раз хочет сорваться на слёзы.

— Серьёзно, блять? — не переставая пялится, принимаясь за штаны и снимая с себя и их. — Именно поэтому в эту ебанутую погоду я попёрся за тобой хуй знает куда? — раздевается, но зрительного контакта с ней не прекращает, одним лишь взглядом заставляя заткнуться.

— Зачем тебе всё это? — мотает головой, даже не понимая, к чему был направлен этот вопрос.

— А ты подумай. — Но понимать и не надо. Она была понята, а это уже успех.

— Я никому не нужна... — слова застревают комом в горле, голос срывается, — я сделала в жизни столько дерьма, неужели ты думаешь я поверю, что тебе до меня есть дело?

Единственное, что говорит за себя, так это ситуация в целом.

Она редко, непродолжительно моргает, глядя то на Славу, то на запотевшее окно, усеянное каплями разбушевавшегося ливня. И затыкается ненадолго, проглатывая язык и медленно осознавая, что вместо всего этого дерьма, которое сейчас происходит, он мог бы спокойно себе пить пиво, развалившись на диване перед телевизором.

Что-то едко щёлкает, и девушка заостряет взгляд на его глазах, которые почему-то сверлят, не переставая. Он рядом, на том же сидении, практически без одежды, снимает со спинки тёплую куртку, уже было собираясь укутать ею продрогшую шатенку.

— Совсем ебанулась.

— В фильмах по-другому греются... — Точно. Совсем.

Сглатывая, она оглядывает его тело, застывая глазами на некоторых участках, прикрытых немногочисленными татуировками. Но, видимо, забывает, что Морт немного не из тех, кто переваривает тонкие намёки дольше пяти секунд, и шатен в миг отбрасывает куртку на переднее сидение, практически наваливаясь на переохлаждённое тело, согревая своим теплом и впиваясь в её губы наглым, требовательным поцелуем.

О намёке на согласие не идёт и речи, Морт своенравно срывает с Леры остатки в виде чёрных трусов, отбрасывая на переднюю панель и устраиваясь меж дрожащих худых ног.

— Не было бы мне до тебя дела — был бы я тут? — нехотя отрывается, будто вдогонку отвечая на её предыдущий вопрос, но шансов на ответ не оставляет, снова требовательно целуя и хозяйничая своим языком, как ему вздумается.

Зов логики остаётся где-то позади, Лера запрокидывает голову, подставляя шею под грубые поцелуи, граничащие с укусами, которые Слава оставляет вдоль по всему телу, впиваясь пальцами в бёдра и в тонкую талию, оставляя претензию на заметные синеватые следы, что точно останутся на нежной бархатной коже.

Ненадолго отрывается, заводя руку ей за спину и чуть притягивая, заставляя выгнуться, будучи лёжа на кожаном сидении. Руки беспорядочно, хаотично, и в то же время властно водят по обнажённому телу, словно по своей собственности, прижимая и чуть ли не насаживая, когда Лера поднимает голову, встречаясь с ним глазами.

— Стой... — неожиданно выставляет руку, упираясь в его торс, учащённо дышит, будто пытается что-то сказать.

— Разбежался. — Перехватывает, сжимая запястье и прижимая к сидению.

Мгновение, и маленькое пространство заполняет непроизвольный женский вздох, когда Слава проникает в девушку практически на всю длину, застывает, давая привыкнуть к своим размерам и заставляя извиваться под ним, когда сам намеренно дразнит, ужимисто скалясь.

— Я знал.

Она замечает его глаза, что пестрят огоньком. Замечает, как уголки губ образуют полумесяц, и как сам он едва приближается, проговаривая незатейливую фразу. Только вот смысл её становится понятен чуть позже.

Знал он именно то, что неспроста эти обидные прозвища и слепое послушание, лишь иногда выходящее за рамки дозволенного. Он даже предвидел, что девчонка специально провоцирует, вызывая на эмоции в ожидании той картины, которая откроется, стоит ей переступить черту. А ведь она так и норовила попасть под горячую руку, сгорая от любопытства увидеть его тёмную сторону, что всегда её привлекала.

Наверное, он понял всё с первого дня, стоило ей оказаться в его руках и забыть, что такое протест, списав всё на упадок духа и нежелание жить.

Всё это чушь собачья.

Быть поражённой сейчас как никогда приятно.

Она снова прикрывает глаза, но лишь наполовину, обвивая Морта ногами и притягивая на себя.

За окном раскаты грома и редкий шум проезжающих мимо машин.