Carte blanche, Mr. Siemens (СИ)

Только всё успело стать нашим, общим, как этот год уже умудрился у меня часть этого забрать.

Вот только своё я так просто никому теперь не отдам, так что судьбе ещё придётся со мной потягаться, чтобы вытащить из моих рук то, что по праву принадлежит мне. И даже думать сейчас не хочу, какого чёрта парня, которого я на дух не переносила, сейчас я считаю своей собственностью. Смешно даже. И наверное я сейчас ненормально улыбаюсь самой себе, но решительный настрой выбить из стен этой больницы всё, что в моих силах, перебивает какие-либо порывы мозга обсмаковать моё суждение, за которое ещё совсем недавно я бы практически сожрала себя изнутри.

Не время для этого.

Сейчас есть только Миронов.

И моё желание вцепиться в докторский халат звонившего, возможно даже закричать ему прямо в лицо, что не оставлю его в покое, пока он не поставит Глеба на ноги.

Кстати, о ногах.

Мои, тем временем, видимо без моего ведома вынесли меня на улицу. Не вспомню даже, кто вывел меня за собой в такси, потому что в реальность я постепенно возвращаюсь только на заднем сидении авто, прорисовывая перед собой проявляющую картинку: запотевшие стёкла, силуэт водителя, на голове которого забавная шапка Деда Мороза, Артём на пассажирском, трёт тыльной стороной ладони малую часть окошка, чтобы рассмотреть меняющиеся своим чередом улицы. Наташа рядом со мной. Чувствую тепло её руки. Она мою держит, уложив ладонью на свою коленку, другой же за плечи меня приобнимает и периодически целует в висок.

— Уже почти приехали.

Её голос обеспокоен, и он, пожалуй, лучше всего сейчас отражает моё внутреннее состояние, в тот момент, когда я даже слова вымолвить не могу.

Она заботливо укладывает мою голову к себе на плечо в то время, когда мы проезжаем мимо одной из улиц. Той, на которой всё ещё хранятся отголоски борьбы, нещадно заметённые лёгкой бурей: на заснеженном асфальте раскиданные мандарины, рядом пара разбитых бутылок спиртного, ещё продукты, россыпью разбросанные с порванных пакетов... Слава Богу, что я этого не видела. Моё сердце пока к такому не готово.

Кстати, о нём.

Я, вроде бы, перестала его слышать. Как будто всё внутри замело какой-то бурей, и душевное состояние стало напоминать этот заснеженный асфальт, которому всё, что оставалось — это обречённо стыть под слоем снега, пока хоть какой-нибудь внешний фактор не отогреет, не заставит показаться.

Больница.

Снова.

Но из-за запотевших окон я её даже не вижу. Узнаю о прибытии только от водителя, что плавно тормозит возле заднего входа.

Артём быстро кидает на панель купюру, вылетая из такси и ни на секунду не задерживаясь, пока таксист высовывается из окна и пытается прокричать что-то вроде:

— Стойте! Сдача!

К чёрту сдачу. Мы даже не оборачиваемся, просто летим в отделение.

Эти бесконечные коридоры, они напоминают лабиринт. Эти бесконечные люди, они давят своим гомоном на и без того опухшую голову и создают такое впечатление, что я не в больнице нахожусь, а в отделе какого-то супермаркета, с присущей ему праздничной суетой.

Чёрт.

Я ведь и забыла, что на носу Рождество, которое я так ждала...

Но больше, чем его наступления, я сейчас жду только чуда. Что встречу сейчас того самого врача, что разговаривал со мной в телефонном режиме. Что он скажет мне, что Глеб просто нелепо поскользнулся и всего лишь ушиб свою великолепную задницу. Ну, или на худой конец, ногу подвернул.

Блять.

Где этот чёртов лифт?

И на какой нам, вообще, этаж?

И пока Наташа ведёт меня за собой, цепкой хваткой вцепившись в мою руку, я успеваю пронести через себя очередную мысль, внезапно нагрянувшую: могла ли я ещё недавно подумать, что так несказанно рада буду присутствию Артёма? Ведь именно он и ведёт нас. Строго. Чётко. За собой.

Отыскивая лифт, он несколько раз нетерпеливо бьёт пальцем по кнопке вызова, ругаясь себе под нос на его медлительность. Залетает внутрь, как только двери перед нами открываются черепашьим ходом. И также нервно бьёт по кнопке этажа. Загоревшаяся красным нужная цифра бьёт по глазам. Третий.

Но стоит этим дверям открыться, как я вдруг вылетаю самой первой, оставляя свою парочку за собой. Ноги сами несут по коридорам, и я вдруг вижу шагающего нам навстречу молодого врача. Тёмненький такой, с угловатыми чертами лица, гладко выбритый. Его вид оставляет желать лучшего, глаза большие, кажется даже обеспокоенные, заставляющие меня замедлить шаг и почему-то остановиться.

— Так понимаю, с Вами по телефону говорил?

Голос... Я сразу узнаю его голос, выжидающе вглядываясь в его лицо. Я готова впитать как губка каждое его слово.

Хотя нет...

Не каждое.

Не удовлетворяющий моего вопроса ответ я не приму. И плевать, плевать на всё, пусть хоть идёт на курсы оживления людей из мёртвых.

— Это мы. Где он? — вперёд меня выскакивает Депо, рядом же останавливается Нэт.