Ce n'est pas de la haine - c'est que je t'aime (СИ)

После он пытался выяснить причину ее бурных рыданий, но Эсмеральда лишь печально покачала головой, всем своим видом показывая, что не желает поднимать эту тему. Настаивать Фролло не решился: она итак только что чересчур щедро одарила его, чтобы он посмел требовать от нее чего-то еще. Сейчас он был по-настоящему счастлив и спокоен: даже приближающийся рассвет больше не вызывал в нем панического ужаса. Маленькая колдунья отдала ему сегодня всю себя, и если после этого она будет потеряна для него навсегда, он, наверное, умрет… Но умрет счастливым, познавшим высшее блаженство, благодаря ей. В эту секунду в окрыленной душе не было места сожалению, сомнениям, страху. Все представлялось неважным и суетным для того, кто вкусил только что истинное, незамутненное счастье, подаренное маленькой щедрой ручкой…

- Я люблю тебя, - с отчаянной нежностью проговорил архидьякон, почти засыпая, рукой собственника властно прижимая к себе юное обнаженное тело.

========== XIII ==========

…Он проснулся, по устоявшейся привычке, еще до рассвета, едва в сумерках забрезжили первые отсветы пробуждавшейся зари. Эсмеральда спала рядом, закутавшись в одеяло; черные волосы разметались по подушке, алые губки были чуть приоткрыты. Остатки сна моментально слетели с широко раскрывшего глаза священника: рассвет! Через час она вольна покинуть его… Один час – и жизнь его будет кончена… если только он не придумает, как удержать маленькую чаровницу. Мужчина осторожно дотронулся до мягкой щечки; черные ресницы чуть дрогнули.

- Эсмеральда… - девушка сонно приоткрыла глаза, силясь разогнать остатки грез; наконец, взглянула в окно, и губы ее тронула радостная улыбка, тупой болью отозвавшаяся в сердце Клода.

Со вздохом коснулся он губами округлого плечика, провел большим пальцем по моментально затвердевшему соску…

- Не надо… - тихо попросила цыганка, впрочем, не пытаясь увернуться от его ласк, не смущаясь уже этих откровенных прикосновений и серьезно глядя прямо в глаза.

- Позволь… разреши мне любить тебя, - прошептал архидьякон и с тоской добавил: - В последний раз.

Плясунья грустно выдохнула и смиренно опустила длинные ресницы, позволяя ему продолжить. Вскоре томные вздохи начали слетать с ее уст: податливое и расслабленное после крепкого сна тело легко отзывалось на ласку уже немного познакомившегося с ее уязвимыми местами мужчины. Он легко скользил руками от раскрасневшегося личика вниз, до бедер, не обходя вниманием ни один чувствительный участок. Быстрыми поцелуями спустился от груди до плоского животика, с упоением ощущая, как затрепетало от нарастающего желания юное тело. Сам он также чувствовал требовавшее выхода напряжение, охватившее все его существо и сосредоточившееся в затвердевшем мужском естестве, когда внезапно сладострастная картина воскресла перед его мысленным взором. Одним резким движением, от которого глаза ее широко распахнулись в недоумении, священник перевернулся на спину и усадил прелестницу сверху.

- Красавица, - выдохнул он, дрожа от вожделения, - люби меня…

Прижав к себе изумленную девушку, мужчина припал к ее устам. Руки его с жадностью скользили по обнаженной спине, талии, ягодицам… С восторгом поймал он мягкими губами упругую грудь и вскоре услышал тихий стон, порожденный его нежным посасыванием. Клод ощущал легкую щекотку накрывших его густой волной шелковистых волос, чувствовал склонившееся гибкое тело, замершее в его сильных руках, вздрагивал от робких прикосновений тонких пальчиков… Не в силах больше терпеть эту блаженную муку, он еще крепче обнял Эсмеральду, свободной ладонью проводя по увлажнившемуся входу в райский сад его бесконечного блаженства. В экстазе прикрыв глаза, архидьякон с упоением ласкал крошечную жемчужину, а сорвавшийся с алых губ стон стал для него самой драгоценной наградой, какую только может желать смертный муж.

Чуть приподнявшись и привлекая еще ближе распростертую на нем маленькую чаровницу, Фролло мягко вошел в раскрытое лоно, застонав от непередаваемого наслаждения.

- Сегодня ты будешь овладевать мною, - сладострастно вымолвил он, насаживая на себя удивленно распахнувшую черные очи цыганку. – А я буду подчиняться всем твоим желаниям, чтобы вознести нас на вершину земного блаженства!..