Чабор (СИ)

Кто знает, понимало ли чешуйчатое чудище хоть что-нибудь из сказанного Перестаром, но оно наверняка слышало его, потому что шло точно к источнику звука. Водар мигом смекнул, что при этакой медлительности монстра можно было продержаться довольно долго, знай только соблюдай расстояние. Но рано он радовался. Внезапно неповоротливое чудовище резво прыгнуло в сторону дразнящего его сайвока. Не будь тот так мал ростом, не спастись бы ему от страшного удара. Снопы искр, вылетевшие из-под когтей, вскользь зацепивших жертвенный камень Чемора всего в двух шагах от сайвока, отбили у малыша всякую охоту потешаться. Перестар стал на цыпочки и безшумно ушёл куда-то в сторону.

Водар понял, что одному брату не справиться с этим чешуйчатым страшилой. Поэтому, следуя примеру Перестара, он, дабы запутать этого подземного беса, неведомо откуда появившегося в подземелье, тихо побрёл вдоль стены в противоположную сторону. Вскоре и обладатель чудо-носа неистово гаркнув что-то невнятное, подпрыгнул вверх и тут же отскочил куда подальше. Чудище снова бросилось на звук, но, задев жертвенный камень, гулко упало у самой стены. Столб пыли, взметнувшийся вверх при его падении, погасил ещё один факел.

Водар печально посмотрел на последний источник света, которому, к слову сказать, тоже суждена была недолгая жизнь. Его пламя начинало плясать, а это означало лишь то, что и оно скоро должно было погаснуть, как, наверное, и жизни, оставшихся без защиты девушек и сайвоков.

Из мрака беззвучно выглянул храбрец Перестар. У него в руках был один из потухших ранее светочей. Роса едва не захлопала в ладоши, когда он изловчился и поджёг его от последнего оставшегося в подземелье источника света. Держа в руках драгоценный огонь, он стал пробираться в тот угол, где раньше вместе с Водаром они отсиживались за щитом. Ведь там, став на камень Чемора, можно было зажечь погасшие факелы.

Сайвок шёл осторожно, не выпуская из вида чудовище, притаившееся у стены. Шаг, ещё шаг… и вдруг чудище дико захохотало! Уж чего-чего, а этого от него никто не ожидал. Огромная чешуйчатая спина монстра судорожно дёргалась от страшного смеха.

Водар открыл рот. Факел, который был в руках у Перестара, вдруг взметнулся к самому потолку. Его слабый свет выхватил из мрака силуэт закованного в железо огромного воина. В одной руке тот держал щит с изображением человеческого черепа, что раньше стоял у стены, а в другой — факел, отобранный у Перестара. Старший из братьев-сайвоков боялся даже обернуться. Ему было достаточно видеть лицо своего родственника, смотревшего высоко поверх его головы. Ноги словно окаменели, а сердце, как казалось, поползло в живот.

Огромный железный пришелец едва не доставал своей головой потолок. Он небрежно бросил отобранный у сайвока горящий факел на жертвенный камень Чернобога. Ткань, которой были укрыты головы убитых слуг Бардака, вспыхнула, наполняя зал противным смрадом горящей, грязной тряпки.

Тарина судорожно прижалась к Росе. В этот миг девушки поняли, что теперь их уже никто не спасёт. Роса призывала Богов, Тара осеняла себя знаками Огня, а чёрный воин, не обращая никакого внимания на это, неспешно вытащил из ножен кривой длинный меч и гулким басом прогремел:

— О-о-о-о-о!!!

Стены зазвенели, словно наковальня под молотом. Перестар сорвался с места и в один миг оказался рядом с Водаром и насмерть перепуганными девушками.

Чёрный воин опустил меч на остатки сгоревшей ткани на жертвенном камне. Из-под неё появились обгоревшие головы Вурдара и Мора.

— О-о-о-о, — ответили они тонкими, придушенными голосами страшному воину.

— Жел-л-язный, — икнув, прошептал Перестар. — Дух войны — карающий перст Тёмных Богов.

Внезапно, подняв облако едкой пыли, что-то грохнуло под жерлом колодца. Железный медленно направил меч в сторону шума.Из пылевого облака появился невысокий грязный человек с непокрытой лысой головой. Он заметил великана, и ужас отразился на его измазанном лице.

— Он пришёл, он пришёл, — заговорили головы на тёмном алтаре, вращая округлыми глазами без век. — Ой, хи-хи-хи, — засмеялась одна из них, когда её левый глаз вдруг вывалился и повис на тонкой синей жилке. — Мой глазок не видит ног, хи-хи-хи…

Тарина, глядя на это, почувствовала, как её к горлу подступила тошнота.

— Кто это? — тихо спросила она, не поворачивая головы.

— Бардак, — ответила Роса.

Царь Темнолеса упал на колени и низко склонился в поклоне. Обгоревшие головы дико загоготали:

— Царь на коленях, царь на коленях…. Дурак, дурак, не спасёшься никак…

— Желязный, — тихо молил Бардак. — Такая честь.… Ещё мой отец…

— Он был глупец, — загремел голос железного Воина. — И ты не далеко от него ушёл!

— Я-я-я, — мямлил Бардак.

— Глупец! — отрубил Желязный. — Глупец и падаль. Нам не нужна падаль. Тебе ли не знать, что алтарь демона Завистя не смеет касаться рука непорочной? Непорочные годятся только для жертв.

— Ты непорочный... ха-ха-ха, — пискляво скалилась вторая обгоревшая голова, — и я непорочный... хи-хи-хи, вот так жертву принес Бардак, дурак... ха-ха-ха…