Чабор (СИ)

— Ну, коротконогий, — вскочил в злобе Чабор, попутно силясь схватить улепётывающего от греха подальше сайвока. — Погоди же, доберусь я до твоего языка, не пощажу!

— О! — отозвался из кустов отбежавший на порядочное расстояние малыш, которому, откровенно говоря, всё же слегка попало по загривку. — О животе моём ты уже позаботился, благодарствую, теперь вот за язык хочешь взяться? Знай же, о, страшный похититель сладких ватрушек, чтобы всерьёз заняться моим языком, нужна еда, много нормальной еды. Тогда я буду молчать, как рыба, как камень, как… сам не знаю что.

— Зря ты на него, — вступилась царевна, — больно же ему, бедному.

— Было бы больно, не ехидничал бы, — усаживаясь рядом с Тарой, пробурчал Лесной. — Другой раз сам за едой пойдёшь, … слышишь?!

— Слышу, — как ни в чём не бывало отозвался сайвок уже в трех шагах за спиной, на ходу отряхивая от земли какие-то бледно-розовые корни. — На-ка вот, почисти, кормилец, — улыбнулся он, бросая земные дары к ногам Чабора. — Правда, от них спать потом будет охота, но всё же еда, и не дичь. Мне от мяса уже кусаться охота…

Добытые сайвоком корешки оказались приятными на вкус, и вся честная компания, улыбаясь, с шумным аппетитным хрустом съела их без остатка. Водар оказался прав, говоря о сонливости лесных даров. День долог, идти пока некуда, вот и решили немного вздремнуть.

Что за зелье приволок сайвок, Чабор не знал, однако, когда уснул, где-то далеко в его голове цепко застряла упрямая мысль о том, чтобы после пробуждения малорослому непременно отвесить оплеуху, ведь какой только дури ему не снилось! То какие-то черти скакали по лесам и полям верхом друг на друге. Затем злосчастный торг, и опять всё те же черти, только уже на шеях у торгующих и покупающих. Невидимые для людей, они сидят себе на них верхом и хохочут так, что аж животы трещат. То закроют людям глаза, то стащат чего с телеги, спрячут, а люди давай ругаться меж собой, драться. Чертям только того и надо — снова, ну смеяться…

А вот появилась и лесная поляна, что дала им приют на время дневного отдыха. Далеко-далеко слышался чей-то голос, заунывно и протяжно повествующий что-то о вечных лесных болотах и о могучих воинах, что спят-де под ликом деревьев, и хранит их крепкий сон до срока, высокий старик с дубовой клюкой.

— …он строго и властно ведёт свой дозор, — монотонно выводил неведомый голос,

— Живущий и ныне — Хозяин Бор.

Людей сторонится, задумчив, богат,

Как скажет, так будет, не вернётся назад…

И вдруг из лесной чащи появился седобородый Старец. Опираясь на причудливый длинный посох, он неторопливо отмерял шаги по невесомому облаку, укрывавшему землю. На плече его сидел белый филин.

— Куда твой путь о, мудрый старец Бор? — замечая, что старик обходит поляну стороной, в такт мелодии неожиданно для себя самого спросил Чабор.

Старец вдруг остановился. Встретившись с ним взглядом, Лесной стал корить себя за глупую словоохотливость. Плывшее у ног старика облако медленно расползлось по всей поляне. Чабор стал дивиться тому, что уснул-то он днём, а в его видении стояла глубокая ночь. В тёмном звёздном небе, заливая поляну мягким серебряным светом, висело большое яблоко полной луны.

Старец приблизился. Лесной поднялся ему навстречу во весь свой рост, однако чудо-дед был ничуть не ниже молодого вера. Два бледно-зелёных огонька колдовских старческих глаз тускло светились на тёмном лике ночного гостя:

— Своего пути не ведаешь, а спрашиваешь про мой?..

Чабор замолчал. Любые его слова сейчас просто не имели бы смысла.

— Кто знает, — продолжал Хозяин Бор, — не пересекись наши пути сегодня, не позови ты меня, не заметь, что бы ждало тебя завтра? Однако же, сотоврилось сие, знать, время само свело нас рукой твоего спутника, лесного Духа и это есть Благо. Пришла, наконец, пора очистить наш Берецкий лес от Дикого.

Это его дело — твоя недоля в земле Полоцкой. Он живёт как Тёмный Кощей, чадящий мерзким смрадом и отравляющий обманом землю. Как злой мор, он ставит отметины на телах и душах живущих, не даёт покоя даже усопшим. Он страшный враг, смертельный твой соперник, потому как в тебе его смерть. Он будет искать избавления от тебя и твоего Небесного оружия до того времени, пока в силах сам и его войско, великое войско, страшное войско. Дикий человек, он не ведает, что творит. Даже время не имеет достаточно силы против него. Он обуздает время, возьмёт его в свои руки, а потому и после него, этого колдуна, нашу землю долго ещё будет бить лихоманкой безверия.

Тебе, вой, один путь, прежде других. Ты и лесной Дух, что давно живёт рядом с тобой, малорослым, прежде наказа царя о его дочери должен выполнить свой Урок, ибо этот колдун тебе и мёртвому не даст покоя. Каждый сук, каждая ветка, каждый пень станет тебе врагом на этой земле. Рубить и драться ты обучен, а вот хитрить и думать?.. Это время покажет.

Не верь никому, кто тут живёт и отмечен кощеевым пятном. Не зрит его, пятно это, око людское, но то не беда. У тебя есть Перст Перунов, меч волшбы великой, он способен распознавать всё недоброе. Но и я, как смогу, дам тебе помощь…