Чабор (СИ)

Вообще, из когорты тех, кто неистово потешался над несчастным Водаром, его братьев и сестёр следует отметить особенно. Кому-то из них показалось мало просто хохотать и тыкать в него пальцем. Их решение разнообразить вдруг свалившееся на голову развлечение созрело спонтанно. Сайвоки как по команде стали подпрыгивать и дёргать застрявшего бедолагу за штанишки. Некоторым даже удавалось повиснуть, схватив его за ногу. Предмет их издевательств отчаянно брыкался и, в конце концов, под всеобщий хохот и веселье рухнул на пол, заливаясь горькими слезами обиды. Никаких драконьих клешней или чешуи на его теле уже не было. Как видно, это Водару просто показалось от страха. Эх! Где было знать всем этим пересмешникам, что Водар шёл куда-то по делу… по очень важному делу.

Времени была потеряна просто уйма. Расстроенный сайвок взбеленился и, разогнав по близстоящим тоннелям своих обидчиков, вернулся к земляным ходам и, наконец, выбрался наверх. Погрузившись в омут тяжких дум о неуступчивости суровой судьбы, он пересёк пологую часть Белой горы и спустился в заброшенную галерею. «Хорошо, — думал Водар, — что я не додумался им рассказать о своей чешуе, а то этот хохотун Перестар просто лопнул бы от смеха».

Здесь, в брошенных ходах, Водара никто не видел, и он, давая, наконец, полную волю чувствам, отчаянно разрыдался, после чего, сам не понимая почему, бросился бежать сломя голову в самый конец длинного, извивающегося хода.

Отец говорил ему, где можно будет подняться наверх, и уж в этот раз заплаканный сайвок нашёл выход и выбрался наружу безо всяких проблем. Вытирая обильные слёзы обиды, он мысленно проклинал тот непогожий день, когда его угораздило появиться на белый свет.

Пройдя не больше ста шагов к востоку, Водар остановился как вкопанный. Снег перед ним представлял из себя страшное кровавое месиво. Упав на колени, сайвок дрожащими руками прикоснулся к красному, заледеневшему снегу и почувствовал, как Душа его начала больно сжиматься в комок:

— Как же теперь? — горько прошептал Водар. — Это же …человеческое. Отец…, что скажет он?!

У сайвока уже просто не было сил плакать. В отчаянии он вдруг вскочил и бросился бежать. Ноги несли его в сторону гор, подальше от этих мест, туда, где его никто никогда не найдёт.

Нужно сказать, что, гонимый чувством вины, бежал он довольно долго, старательно отодвигая порог надвигающейся усталости. Однако всему есть свой предел. Вскоре измотанный долгим бегом Водар стал спотыкаться и падать. В конце концов он устал настолько, что после очередного падения уже просто не нашёл в себе сил подняться…

В это самое время неподалёку в глубокой задумчивости брёл Чабор. Огромные стволы векового леса, словно стена, вставали на его пути. Ветви деревьев, густо сплетающиеся вверху, даже теперь, зимой, находили в себе силы встать на дороге солнечного света. Сторонясь дремучих мест, пугающих его мраком, юноша старался идти от полянки к полянке. На них, в местах, где заметно отступали лесные сумерки, ютился куцый кустарник и было не так страшно.

С Хвоей они расстались уже достаточно давно. Пройдя с ним весь отмеренный ей путь, в какой-то момент рысь просто взобралась на дерево, давая понять, что на этом их дорожки расходятся, и растворилась где-то в ветвях близстоящих деревьев. Стоять и ждать чего-то Чабор не стал, в лесу подмораживало. Рассудив, что его должны встретить в этом направлении, юноша решил идти навстречу сайвокам.

Пройдя около версты, он вдруг отчетливо услышал справа от себя шум. Кто-то ломился через ближайшие кусты напролом. С молодых елей, возвышающихся неподалёку, мягко упали снежные шапки…

— Лось или олень, — дрожащим голосом, сказал вслух Чабор. — А может, Говар? Но зачем ему так спешить?

Развязка близилась. Кусты снова сильно качнуло. Колючий иней осыпался снежной мукой на землю и …всё затихло. Чабор замер в ожидании. Лес, как ему показалось, наполнился какой-то тревожной тишиной.

Выждав немного, юноша осторожно подошёл к кустам. Заметив что-то в снегу, он, высоко задрав нос, попытался посмотреть поверх них.

— Эй! — негромко выкрикнул Чабор. — Слышь? Меня не испугаешь. Ишь, прикинулся, а подойди к тебе — я знаю — как прыгнешь!…

Ответа не последовало. Стараясь рассмотреть незнакомца, Чабор сделал ещё пару шагов. Судить о размерах любителя понежиться в снегу, было довольно сложно. Успокаивало хотя бы то, что он был в одежде. Хоть не зверь, и то ладно…

Юноша поднял короткую, увесистую палку, торчащую из снега, и, не церемонясь, швырнул её прямо в незнакомца. Природный снаряд угодил в снег рядом с целью и окончательно засыпал её лёгким, искрящимся пухом.

Чабор с досадой вздохнул и тут же, сорвавшись с места, прыгнул на недвижимую жертву, ловко сгребая её в охапку. Не встретив никакого сопротивления, осторожно ослабляя хватку, юноша приподнялся и посмотрел вниз. Удивлению Чабора не было границ, ведь у него в руках оказался сайвок!

С лесным жителем было худо. Он пребывал без сознания, а вместо тихого размеренного дыхания из его горла вылетал какой-то нездоровый хрип.