Чабор (СИ)

Малыш простецки пожал плечами:

— Но ведь ты ничего и не спрашивал.

— А сам? Сам-то ты почему до сих пор не удрал под землю?

Глаза малорослого хитреца жуликовато забегали:

— Куда ж я без тебя, — ловко вывернулся он, — не брошу же помирать в лесу.

— Ну, хорошо, — слабо веря зардевшейся от стыда рожице, ответил Чабор, — допустим, я соглашусь, но! Как меня затащишь в свою нору?

— Не переживай, — спокойно ответил малыш, — в наших норах тебе вполне хватит места, чай не лось. Нам-то ведь хватает. Живём под землей и горя не знаем. Та-а-ак, — сайвок осмотрелся. — Постой-ка немного здесь, злоязыкий мой спутник. Сейчас увидишь, как тебе со мной повезло…

Сайвок зашёл за дерево и исчез. Чабор насторожился. И вдруг под зёмлей что-то гулко бухнуло, …потом ещё, и ещё. У самых ног юноши, отзываясь на эти глухие удары, стал подпрыгивать снег. Внезапно он вздыбился, поднимаемый вверх деревянной крышкой подземного хода.

— Эй! — весело крикнул сайвок снизу, — а вот и я. Добро пожаловать…

ЛАРЬ 1 КЛУБОК 12

КЛУБОК 12

Рыхлый снег осыпался в чёрное жерло норы. Тяжёлая деревянная крышка, покрытая промёрзшим мхом, замерла, подпираемая снизу толстой, сучковатой палкой. Из открывшегося хода дохнуло теплом, в воздухе появился запах земли. Чабор осторожно приблизился к зияющей дыре.

— Цепляйся за край и виси, — скомандовал из непроницаемого мрака сайвок. — Потом - отпускай руки…. Только поскорей, не теряй времени. Со сквозняком холод идёт быстро, и если кто из наших близко, сразу услышат. Тогда ни тебе, ни мне не поздоровится…

Чабор не стал спорить и послушно спустился вниз, в густой мрак подземного мира. Они совместными усилиями закрыли ход, и пока юноша, пребывая в кромешной тьме, думал, куда бы ему подевать освободившуюся подпорку, он вдруг перестал слышать шорох находящегося до того рядом сайвока.

— И что теперь? — спросил пустоту перепуганный гость подземного мира и на всякий случай выставил вперёд палку. Кто мог ему ответить? Сайвок в это время был наверху. Искусно скрывая вход в подземные галереи, он забрасывал его снегом. Вскоре в этом укромном уголке леса уже ничто не выдавало их недавнего присутствия. Оставшийся чётко прорисованный след резко обрывался далеко в стороне от замаскированного люка.

Дело было сделано, Водар с чувством выполненного долга зашёл за дерево и провалился под землю, …ну, вернее, вошёл в подземный ход известным только сайвокам способом…

— Это ты? — спросил Чабор, слыша тихие шаги и холодея от страха.

— Ага, попался? — нарочито грозно сказал где-то совсем рядом сайвок. — Опусти палку и слушай меня внимательно. Во-первых, запомни: что бы ты ни делал, делай это как можно тише. Нас никто не должен слышать, в противном случае и ты, и я расстанемся с жизнью. У нас с чужаками и теми, кто им помогает, шутить не любят.

Во-вторых, командовать под землёй буду я. Ты ведь всё равно ничего не видишь в темноте. Знаешь, ведь мы, сайвоки...

Чабор бросил на землю палку и, чувствуя, как окружающий его мрак наполняется страхом, присел у стены и, прижимая к себе изрядно похудевший узелок, обречённо произнёс:

— Как скажешь, только давай уже отсюда уходить, главнокомандующий…?

Оставим же их во власти подземного царства, где Водар, даже будучи неучем, всё равно как рыба в воде. Им предстоит опасный путь к пещерам горных сайвоков асура Вулкана, а мы же в это время заглянем во дворец царя Запавета…

— А ведь ты, Таратор, ко всему ещё потерял и сына, ведь Водара так и не нашли?

— Нет, Говар, не нашли. Сайвоки и живут, и умирают незаметно.

В воздухе снова повисла гнетущая тишина. Всё изменилось после смерти Чабора. Светлолес от этой оглушительной новости просто помрачнел и затих. Пользуясь этим, назойливые соседи вконец обнаглели, совершая набег за набегом. Вот в эту тяжкую годину и позвал к себе царь Запавет Говара и Таратора.

Ожидая назначенной встречи, они почти не разговаривали, да и что тут скажешь? Наконец к ним вышла Верба, придверная царя:

— Таратор, Говар. Царь ждёт вас, — сказала она и повернулась, оставив дверь в тронный зал открытой...

— Как думаешь, — спросил сайвок, — Запавет уже знает?

— Конечно, — ответил Говар, — он ведь царь. Кому, как не ему, узнавать обо всём первым? Идём, мой старый друг. Не век же нам тут у дверей маяться…

— Владыка! К тебе Таратор и Говар! — громко объявила о появлении придворных Верба.

— Пусть войдут, — тихо ответил Запавет, грозный и справедливый царь Светлолеса. Слова, произнесённые им только что, были едва ли не самыми первыми за сегодняшнее утро. Царь всегда был жизнерадостным и полным сил, но …не сегодня.

В широкий светлый зал, вопреки зиме украшенный зелёными молодыми ветками растущих вдоль стен деревьев, вошли Говар и Таратор.

— Входите, …я всё знаю, — прикрыв потемневшее от горя лицо рукой, сказал царь. — Не вините себя, я виновен не меньше вашего. Останки Чабора похоронят со всеми почестями…

— Царь, — спросил вдруг Говар, — меч Индры теперь у Бардака?

— Меч? — переспросил Запавет, — Что им меч?