Чабор (СИ)

Чабор проснулся от того, что возле его двери кто-то начал чихать. Разряжаясь целой цепью громогласного «апчхи!», этот неизвестный поднял такой шум, что кто-то из присутствующих рядом с ним вынужден был угрожающе на него шикнуть.

Грохнула дверь, и окончательно одолевающие кого-то чихи стали доноситься уже из-за стены, причём сильно приглушённые — наверное, чихали в подушку. Сон улетучился безвозвратно, и как далее ни старался Чабор уснуть, шум, издаваемый его соседом, никак не давал ему это сделать…

…Едва успев поужинать, Тарина в тайне от всех снова шла туда, куда звало её сердце. В опустевшем дворце сила действующего на неё чарующего колдовства казалась ещё более ощутимой. Снова ныло в груди, и снова пронизывала тело сладкая дрожь. Там, за углом, Его дверь. Приближаясь, царевна ясно услышала шум, доносящийся оттуда. Толкаемая любопытством, она спряталась за угол, благо, ей в последнее время было не привыкать этого делать.

— Водар! — услышала она голос Лесного.

— Чабо…ой! Э-э-э, Лесной, тьфу ты, забыл, как тебя звать-то теперь! — отвечал ему кто-то преисполненным радости голосом.

Его ошибка, нечаянно сорвавшаяся с языка часть слова, могла бы остаться незамеченной для кого угодно, но не для Тарины. Она поняла, что оговорка не случайна и Лесного на самом деле зовут как-то иначе. Хотя, если быть откровенной, Лесной — для него самое подходящее имя, уж больно он нелюдим и молчалив. Но что же значит это оборвавшееся «Чаб..»?

— Ты живой, — искренне радовался юноша. — Если бы я только знал, кто чихает у моей двери. У-у-у, как здорово, мы соседи! Ну, рассказывай, как ты выбрался из колодца?

— Как? Да не помню, как, — тихо ответил его собеседник, — я очнулся у «горных» уже, когда вытащили. А так, помню только, как опускали в колодец, ну и вонища там, скажу я тебе. …После немного подлечили, а как очнулся — вот он я!

— Хорошо, что ты выжил, Водар. Идём, погуляем…

— А не влетит нам за эти вечерние прогулки?

— Что ты, — успокоил юноша, — не будешь лезть туда, куда не надо, — гуляй, себе сколько влезет.

— Что ж это за радость — гулять, где велят? — тяжело вздохнул собеседник Лесного. — Ну да ладно, пойдём, …хоть поболтаем.

Они вышли и направились прямо в сторону спрятавшейся царевны. Девушка замерла, в страхе вжимаясь в холодную каменную стену. Последнее, что успела она разглядеть, так это то, что друг Лесного был сайвок. Они приближались, и царевна затаила дыхание.

— Стой! — прервал вдруг пустую болтовню друга сайвок и стал принюхиваться к воздуху, будто изголодавшийся пёс.

Юноша остановился, вопросительно глядя на лесного малыша, забавно морщащего нос.

— Ну, вот. Опять, — продолжал сайвок, жадно втягивая в себя воздух. — Тебя ничем ароматным не натирали? - заинтересованно спросил он. - Может, маслом или мыли в чём-нибудь таком?

— Что я, царевна? — ответил Лесной, и Тарину словно ударила молния.

— На царевну ты не похож? — продолжал принюхиваться сайвок. — …Нет, пахнешь не ты.

— Водар, — хитро спросил Чабор, — а ты уверен, что «горные» тебя вылечили?

— Очень смешно, — ничуть не обиделся сайвок. — Знаешь, я после колодца очень удивляюсь своему носу, да не смейся ты, правда. Что хошь унюхаю. Вот и сейчас. Наверное, ветром из царских палат потянуло. Чую запах, …аромат. Наверное, так же здорово пахнет в самом Ирии?

Чабор, подражая другу, жадно втянул в себя воздух, но только разочарованно пожал плечами:

— Какие притирания, какие запахи, Водар? Ой, неладно с тобой, ей богу.

Сайвок с досадой вздохнул:

— Вот уж, правда, сколько ни говори дятлу: «Кто там?», он всё равно стучит и стучит. Я тебе говорю, дятел, чую аромат, а ты мне не веришь. Вот дай мне какую-нибудь вещицу и спрячь, а я её по запаху найду, как собака.

Чабор судорожно похлопал по карманам — всё напрасно. Кто придумал такую одежку? В карманы даже руку не втолкнуть.

— Слушай, Водар, может, тот камешек у стены?

— Не годится. Он тут сотню лет лежит и пахнет, как все камни вокруг. Ты что, столько времени во дворце и так ничего и не стащил? Ищи, а то скажешь, что я подсунул тебе своё.

Тарина поняла, что вот-вот её тайное пребывание здесь станет явным. Стоит только Лесному заглянуть за угол — и!..

«Боже, как глупо, — мысленно ругала себя царевна, — как стыдно? Подслушивать и подсматривать, а ещё царская дочь…. Так мне и надо».

По щекам девушки потекли слёзы отчаяния, но едва собралась она вытереть их платком, как тот, по закону подлости, выскользнул из её рук и безстыдно упал на пол. Благо, Лесной бродил далеко, у стены, а сайвок в это время был занят руководством поисков подходящего материала. Достать платок — нечего и думать, сразу заметят.

— Да вот же, — вдруг раздался где-то рядом голос сайвока. Он подошёл и поднял лежащую на полу принадлежность царского туалета.

— Боже, Род Всемогущий, — молила всевышнего Тарина, — только не сейчас, я больше никогда не буду, Боже!

— Что там? — крикнул издалека юноша.