Чабор (СИ)

— Придёт время, — продолжал чародей, — и Чабор вернётся сюда, чтобы затем начать свой Большой путь и выполнить то, что ему предначертано Судьбой-Макошью. Когда же он снова придёт к тебе, ты отпустишь с ним свою дочь Тарину. Он пойдёт далеко, вслед за Ярилой, вглубь земель Венэи. Там судьба её, там судьба его, знать, вместе им туда и идти. Вот такая просьба, царь…

Лицо Вулкана почернело, но он молча кивнул, не противясь воле чародея.

— Награда, как видишь, немалая, — продолжал старик, — тем более что твоя младшая дочь в этот раз тоже уйдёт со мной: пришло и ей время стать жрицей. Об этом договор был ранее. Вели ей собираться, асур. И ещё одно. Расспросить надобно у караульных, видел ли кто из них этого «коршуна»? Первый, кто его увидел, тоже отправится со мной, так что без даров я от тебя не уйду, Пресветлый….

— Будь по-твоему, — Вулкан тяжко вздохнул...

Близкий закат густо окрасил редкие облака в огненные цвета. Едва солнце коснулось острых верхушек елей, путники тронулись в путь. Впереди, налегке, шли Вершина и Смирена. За ними, гружённые лёгкой поклажей и ведущие лошадей, брели Водар, Чабор и Станимир — молодой четник, первым увидевший подлетающего к замку «коршуна».

Вскоре тёмный, холодный мрак леса поглотил их. Стража сменила усиленные посты, заступая в ночной караул. Сменившиеся вои спешили на ужин, проходя у дворцовых стен и кротко поглядывая вверх, где в проёме одной из бойниц, погружённые в печаль, стояли царь и царица веров…

[i] Десница — правая рука, шуя — левая.

[ii] Зимобор — месяц пробуждения Природы, наступал в начале марта по нынешнему календарю.

ЛАРЬ 2 КЛУБОК 8

КЛУБОК 8

Чёрный карлик Поклада лениво размешивал в огромном котле какое-то буро-зелёное варево. В клокочущей зловонной жиже мелькали омерзительные белые черви, чьи-то глаза, хвосты, то поднимаемые Сглазом со дна, то вновь увлекаемые им вглубь булькающей на огне смеси.

Поклад сидел за столом, разбрасывая на гадальной доске причудливые обереги. Всякий раз они ложились не так, как хотелось, и колдун вновь повторял и повторял свои настойчивые попытки узнать хоть что-то ещё в довесок к уже известному. Сглаз вопросительно косился из-за плеча хозяина на выпадающие знаки.

Старик был недоволен. Косточки, пёрышки, коготки настораживали, говоря о чём-то стремительном и вероломном! В последний раз гадальные обереги выбросили такой ряд: «молния», «смерть», «утро», «воин», «Бог». Снова «воин», снова «смерть» и «птица».

Окончательно запутавшись в догадках, Поклад сгрёб гадания в мешок и отложил в сторону. Что-то глодало его чёрное, словно кусок древесного угля, сердце.

— Хозяин, — прогнусавил карлик, — может, семистрел покажет? Придушим жертву, а? Без него, видно, не разобраться в Гад Ании. Вот же чёртов старик, — продолжал трепаться уже себе под нос Сглаз, — надо ж придумать такое, да ещё и назвать подходяще — «Гады»?

Хозяин, а Ания, когда придумывал свои Гады, за них что-нибудь получил? — карлик зло оскалился, пытаясь своими разговорами хоть как-то развеять тяжкие думы Поклада.

— Он получил безсмертие! — голос хозяина заставил Сглаза замолчать. — Раб! Что бы ты мог, да и я, не будь подобных Ании? Ведь это благодаря их стараниям мы можем «разгрызть» Божьи творения. Это они докопались до Знаний асов о телах людских, о Душах, об их слабостях. Теперь, сколько бы ни шли люди в своём пути по земле, во все времена они будут гадать — читать Гады Ании, докапываться до запретного плода, помнить о нём, и его имя будет жить вечно… — колдун мечтательно закрыл глаза, мысленно преклоняясь перед величием посягнувших на тайны Богов.

— Интересно, — рассуждал вслух Сглаз, не переставая перемешивать варево, — а о нас кто-нибудь вспомнит? Можем ли и мы жить, подобно Ании?

Речи слуги вернули колдуна «на землю».

— Что ж, — хитро проскрипел Поклад, — нас тоже ещё долго не забудут. Кто-кто, а колдуны будут знать моё имя. Ведь не многие могут то, что под силу мне. Вот скажи, кому ещё достаточно одного волоса, чтобы сделать с его хозяином всё, что угодно? Я теперь так силён, что способен управлять всем этим явным миром…, — но тут колдун осёкся. Его вознёсшиеся куда-то мысли неловко шлёпнулись о всплывающие сомнения. — Если бы я только мог…, — продолжил он, — если бы только мне был подвластен ещё и сказочный радужный мост Судьбы, голос Случая. О, почему Всесильный Саваоф не дал мне ещё и этой силы? Почему он не отобрал у Светлых Богов ключи от мостов? Мы намазали бы всё человечество на ломоть безысходности и страха. Этот мир был бы наш…

Что говорить, даже твоё имя, имя моего слуги, моего раба, благодаря моей силе останется жить в веках. Повторяю, если бы только не безпощадная Судьба в руках этих глупых Хранителей! Она висит где-то высоко в небе, словно камень над головой у каждого из живущих. Да, Сглаз, сначала кто-то собирает над каждым из нас эти камни, а затем начинает их бросать в наши прикрытые и не прикрытые ермолками макушки…