Чай и водка в истории России

Все народные, древние культовые напитки были связаны по своему происхождению обязательно с природными условиями обитания того или иного конкретного народа, с его первоначальной основной хозяйственной деятельностью. Иначе и быть не могло. Люди пользовались тем, что было им близко, доступно, не требовало особых забот и затрат, имелось всегда в избытке в самой природе и могло быть произведено в массовых количествах тут же, на месте, рядом с их домом.

Так, на Востоке, в Средиземноморье, где был широко распространён дикий, а затем окультуренный и возделываемый человеком виноград, культовым напитком народов стало виноградное вино, его различные виды. В тропиках культовым напитком обитающих там народов стало пальмовое вино, а в более умеренных широтах – ягодное, а вернее – заброженный сок ягод.

Ещё севернее, в средней полосе, на Руси, в восточнославянском мире, где в древности на гигантских просторах шумели леса, основным сырьём для культовых напитков славянских и угро-финских народов этого региона стали естественные продукты лесов: берёзовый сок, ягодные соки (брусничный, малиновый, клюквенный, морошковый, черничный) и чрезвычайно ароматный мёд лесных диких пчёл.

Первоначально основным сырьём для получения культового напитка древних русичей, а ещё ранее – скифов был берёзовый сок, из которого забраживали хмельную березовицу. Получение берёзового сока было предельно лёгким, не требовало ни труда, ни забот и сразу давало огромные массы жидкости. Его недостатком было лишь то, что это был специфически сезонный продукт – его можно было получить только ранней весной, приходилось заготавливать огромные количества сока, которые не всегда было возможно сохранить до конца года, до нового берёзового сока, ибо он легко прокисал, да и требовал для хранения гигантских емкостей, которых в то время просто не было. Со временем спустя века выявился и другой недостаток, связанный с массовым потреблением берёзового сока: оказалось, что порой люди изводили на сок целые берёзовые массивы, губили большие леса.

Более привлекательным, приятным и манящим напитком стал со временем питный мёд. Его приготавливали из смеси ягодных соков, доведённых до состояния морса, с мёдом диких пчёл, а затем подвергали многолетней выдержке. Питный мёд вытеснил березовицу хмельную, как культовый напиток русских и финно-угорских язычников, но также долго не удержался на этой позиции в связи с принятием христианства на Руси и переходом русской православной церкви на культовый напиток Византии – греческое ароматное красное вино мальвазию, а затем, с XVIII века, на кагор, поскольку именно эти красные вина можно было отождествлять с так называемой «кровью Христовой».

Особенно были довольны такой переменой в использовании культовых напитков тогдашние правящие круги Киевской Руси – дружинники князя, его постоянные и временные воины, боярская верхушка и немногочисленное в то время, но уже влиятельное «управительство», т.е. государственный, чиновничий аппарат – тиуны, сборщики налогов, державцы в городской администрации и, конечно, тогдашнее купечество – «гости». Их радость по поводу изъятия мёда из разряда культовых напитков объяснялась тем, что мёд изымался из ведения языческих волхвов и им бесконтрольно смогли распоряжаться светские власти. Так мёд уже с начала XII века превратился в напиток преимущественно богатых и привилегированных людей, в напиток военных, который был предназначен не только для праздничного, но и для повседневного неограниченного употребления, если для этого у соответствующих лиц имелись материальные или властные возможности. Для купечества мёд стал с этих пор одним из главных источников дохода: почти весь мёд, скупаемый «гостями» как в природном, так и в питном варианте, шёл начиная с XII века на продажу в заморские страны, в Западную Европу.

Это была первая значительная «революция» в древнерусском обществе: во-первых, она потрясла умы народа с идеологической точки зрения – бывший священный, культовый напиток становился формально общедоступным несвященным, причём сосредоточивался в основном у богатой и властной части населения, т.е. приобретал черты классового напитка.

С другой стороны, этот напиток становился рычагом для внедрения и развития денежных отношений в дотоле абсолютно натуральном хозяйстве страны. Дело в том, что княжеская власть, учитывая то обстоятельство, что мёд стал преимущественно экспортным товаром и за него можно стало получать за границей деньги и покупать на них сукно, шелк, парчу, заморское оружие, посуду, вина, стала взимать дань и оброк со своих подданных в деньгах (гривнах, кунах, денежках), но за неимением денег у крестьянства одновременно разрешила замену выплат различных налогов мёдом, довольно хитро установив при этом весьма выгодный для себя «обменный курс», по которому выходило, что, уплачивая налог не деньгами, а мёдом, натурой, смерд более чем вдвое терял на этой «операции». Но иного варианта у смердов в то время не существовало.