Чайки за кормой

Единственным отдохновением для Вадима стали пиратские романы. Уголовная романтика смелых мореходов привлекала его своей бесшабашностью и отсутствием каких-либо обязательств перед обществом в целом и родственниками в частности. У него же, наоборот, этих обязательств было немало. Он должен был хорошо учиться, не нарушать дисциплину, вовремя сдавать сессию (в том числе и ненавистные «Судовые силовые установки»). Он обязан быть примерным сыном, хотя как такое возможно во время бурного конфликта родителей? В семейном противостоянии он никак не мог выбрать чью-либо сторону, поскольку любил и отца, и мать. Об истоках ссоры все уже забыли давным-давно, что, однако, не мешало ей разгораться все сильнее и сильнее.

Этому теплому апрельскому дню по неизвестной причине суждено было стать последней каплей, переполнившей цистерну Вадикиного терпения. Услышав в очередной раз визг матери и крик отца, он захлопнул учебник, вошел в комнату и слегка писклявым голосом прокричал:

— Все! Достали! Ухожу от вас!

Родители от неожиданности даже сели на диван и взялись за руки. Мать тихо спросила:

— Куда, сынок?

— В море ухожу. В рейс.

Вадик надел легкую куртку и вышел на улицу.

В крюинговой компании «Юнион» его встретили с радостью.

— У нас большая нехватка механиков. Не окончили мореходное училище? Ничего страшного — документы мы подправим. Готовы идти в рейс?

Вадик грустно посмотрел на зеленые деверья за окном и тихо промолвил:

— Да.

— Отлично! Пятнадцатого апреля вылетает экипаж из Шереметьево-2, вы включены в его состав. Судно примете в Японии. За билетами на самолет зайдите через пару дней.

Вадик вышел из офиса, присел на скамейку и неуверенно произнес:

— Не, я люблю море.

Глава 5

Славик Подбочко был хорошим хозяином. В его двухкомнатной квартире все окна и двери открывались и закрывались без унижающего слух скрипа. Потолок был побелен, полы выкрашены, стены покрыты обоями. Мебель не качалась от малейшего прикосновения, а твердо стояла на своих ногах. Вся бытовая техника работала исправно и током не била. В гараже, который еще не приютил автомобиль, также был образцовый порядок. Весь инструмент был протерт ветошью и развешен на специальном стенде. Множество разнообразных железяк, подобранных на свалках, размещались по ящикам и полкам. Славик даже с некоторым переживанием ждал момента, когда он приобретет машину, ведь чтобы автомобиль вошел в гараж, явно придется многое выкинуть.

Супруга Вячеслава Екатерина на кухне варила борщ. Сам хозяин сидел в комнате на табуретке и разбирал добычу. Вчера он проходил по улице Луначарского и увидел, как подгоняют технику для сноса старого дома. Славик дождался, когда рабочие уйдут на обед, и пробрался в приговоренный дом. Там он насобирал всяких нужных ему вещей, брошенных спешно съехавшими хозяевами.

Дома он разложил всевозможные проволочки, гвоздики, шурупы, куски железа и пластмассы по кулькам. Закончив работу, он понес этот полезный хлам в гараж.

Сосед по гаражному кооперативу сваривал какие-то трубы. Подбочко открыл ворота, распределил по местам содержание кульков и подошел к соседу поговорить. Тот положил рядом незатушенный резак, закурил, и беседа полилась. Говорили они под шипение пламени долго и обстоятельно.

Отвлек мужчин от животрепещущей футбольной темы крик. На балконе дома стояла Екатерина Подбочко и из перекошенного от испуга ее рта вырывался крик:

— Пожар!!!

Мужчины усмехнулись, но на всякий случай осмотрелись. Позади них разгорался старый ватник, который сосед положил на землю, чтобы снизу обваривать трубы.

Славик попытался сбить пламя ногой, но обжегся и побежал в свой гараж за водой. Перепутав бутылки, он ливанул в огонь растворитель. Пламя, получив неожиданную поддержку, метнулось к гаражам. Все пошло как нельзя плохо. Практически все владельцы автомобилей хранили в своих гаражах запасы топлива. Кооператив горел так лихо, что приехавшим пожарным тушить было уже нечего.

Славик стоял на пепелище, утирал черные слезы и причитал:

— Дрелюшка ты моя родная! Як же так! За шо мне тако горе?! Рубаночек мой! Як же я без тэбэ?

Подошла жена, твердо взяла его за руку и сказала:

— Прекрати ныть! Третий год дома сидишь. Ты же моряк, боцман. Вот и иди в рейс. И на новый гараж заработаешь, и на машину еще останется.

— Куда же мэни в рейс? Старый я уже.

— Это в сорок два-то года «старый»?! Пошли домой, дипломы твои искать будем!

На следующий день Славик вернулся из крюинговой компании «Юнион», сел на табуретку на кухне, внедрил в себя пару ложек налитого женой борща и сказал:

— Взяли мэне. В Парыжу полэчу.

— В какую «Парыжу»?

— Во Франции которая. А потом в Японию, там пароход. Собирай вещи.

Укладывая чемодан, Катерина представила себе холодное супружеское ложе, и слезы закапали на вещи мужа. Решение отправить супруга в рейс уже не выглядело для нее столь безоговорочным.

— Кто же мне теперь будет над ухом храпеть? — грустно промолвила она.

Глава 6