Чайковский

Минуло два года. Блистательно завершились оба зарубежных концертных турне. С огромным успехом прошла премьера нового балета композитора — «Спящая красавица». Более того, успех этот нарастал с каждым представлением. Настойчивый Всеволожский еще на репетициях «Спящей красавицы» опять завел разговор о «Пиковой даме», убежденный, что именно Чайковский, и никто другой, сможет искренне и глубоко раскрыть пушкинский сюжет в музыке. 3 января 1890 года Чайковский на премьере балета «Спящая красавица» понял, что новый сюжет полностью захватил его воображение. Далее события развивались с невероятной быстротой. 14 января Петр Ильич уже выехал из Петербурга за границу, а 18-го, прибыв во Флоренцию, на следующий же день приступил к сочинению оперы. Через сорок четыре дня, в такой небывало короткий срок, этот шедевр оперной музыки был закончен. Всего же сочинение оперы, включая эскизы, написанные во Флоренции, оркестровую партитуру, начатую в Риме и завершенную во Фроловском, и клавир (переложение для пения с фортепиано), заняло четыре с половиной месяца.

Увлеченность пушкинским сюжетом была так велика, что композитор как бы «вжился» в своих героев, как будто стал незримым соучастником этой драмы, сопереживающим героям свидетелем трагических событий. Как в опере «Евгений Онегин» Татьяна и Ленский, так и в «Пиковой даме» Герман и Лиза были для Чайковского «настоящими, живыми людьми». Сочиняя музыку, композитор словно бы связал с ними свою судьбу. «Герман не был для меня только предлогом писать ту или иную музыку, а все время настоящим живым человеком, притом очень мне симпатичным», — признавался в одном из писем Петр Ильич. 3 другом, написанном в день сочинения четвертой картины, есть слова: «…сегодня писал сцену, когда Герман к старухе приходит… Так было страшно, что до сих пор еще под впечатлением ужаса». И, наконец, когда в двухэтажном доме на набережной реки Арно, во Флоренции, композитор заканчивал оперу, переживания его достигли высшей точки. Страдания Германа, фатально одержимого мыслью о трех счастливых картах и в отчаянии поставившего на карту все, в том числе и свою жизнь — что привело его сначала к безумию, а потом и к смерти, — глубоко взволновали автора музыки, доведя его самого до нервного срыва. «Боже, как я вчера плакал, когда отпевали моего бедного Германа!» — писал исполненный горячего сочувствия к своему герою Чайковский. Судьба бедного офицера, попытавшегося с помощью карт решить все проблемы и, разбогатев, получить право быть вместе с любимой девушкой, была для композитора близкой и понятной. И он, так же как и его Герман, не раз задавал себе вопрос: «Что наша жизнь?»

Фатальной неизбежности противостоят прекрасные человеческие чувства: любовь, мечты о счастье и светлом будущем — все то, ради чего люди идут на трудности, страдания, риск и гибнут, заранее обреченные на смерть. Такова судьба и героини оперы — Лизы.

Натура этой девушки богата многими качествами, выделяющими ее среди сверстниц — представительниц знатного дворянского сословия. Она способна не только страстно и навсегда полюбить, но и пойти на любые жертвы, чтобы соединить свою жизнь с человеком, стоящим много ниже на социальной лестнице. Ей чужд блеск великосветского общества, ей близки искреннее горячее чувство, народные песни отечества.

Герои оперы Чайковского сильно отличаются от пушкинских прототипов. Образ Германа, созданный в музыке Чайковского, не укладывается в контекст начала XIX века. Черты, которыми наделили его либреттист и композитор, изобличают в нем человека второй половины XIX столетия. В повести Пушкина Герман — инженер, в опере — бедный гусар. Однако (парадокс!), приблизив психологически своего героя к современности, сделав его понятным людям своего времени, авторы перенесли (скорее всего, по настоянию И. А. Всеволожского) время действия из эпохи Александра в эпоху Екатерины. Но осязаемо реальный и глубоко психологический образ Германа не проиграл, а может быть, и выиграл, явившись более емким и выпуклым на историческом фоне XVIII века.

Неизбежные изменения при всем благоговейном отношении обоих братьев к пушкинскому оригиналу были вызваны, несомненно, тем, что музыкальную драматургию оперы композитор строил прежде всего на остроконфликтных положениях, контрастных по своему характеру ситуациях, которые должны были раскрыть разноплановые музыкальные образы героев. Часть изменений была сделана по инициативе Петра Ильича, который, выстраивая музыкальную драматургию оперы, менял отдельные черты в характеристиках героев и, более того, создавал новые действующие лица. Это было частью того творческого подхода, который уже проявился в других операх композитора, созданных ранее: «Опричнике», «Чародейке», отчасти и в еще одной «пушкинской» опере — «Мазепа».