Чайлдфри

 — Я стал удивительно постоянным в своих привязанностях, — хищно обнажил в усмешке исключительно белые на фоне загорелого лица зубы Клим и пригласительно открыл дверь.

Увидев, в какой ресторан они прибыли, Катя внутренне напряглась, но Клим обнял ее за талию и встал за спиной, перекрыв все пути к отступлению. Он сказал, это ее ресторан, ей все равно придется здесь бывать, пришлось Кате уступить, позволить мужу провести себя в зал и усадить за столик.

 — В твоем заведении восхитительная кухня,  — сказал, прищурившись, Клим,  — рекомендую!

Кухня в самом деле оказалась восхитительной, но ей бы сейчас что угодно показалось райским блюдом. Такое удовольствие было смотреть на сытого и разомлевшего мужа, который, откинувшись на спинку, поглядывал на Катю, а по его лицу блуждала легкая улыбка. Они лишь вначале немного поговорили о работе, а дальше непринужденно болтали о разных пустяках, и это тоже ей ужасно нравилось.

 — Костя с тобой прилетел?  — спросила она, когда принесли десерт.

 — Там остался ненадолго,  — Клим глотнул кофе.

 — Признавайся, что вы устроили на этот раз. Я внимательно читала новости, государственного переворота за это время не произошло, неужто Константин Маркович возглавил наркокартель?

 — Как раз наоборот, мы изрядно пощипали один из них,  — вытянул ногу Клим, чуть съехав по спинке, и добавил для ясности:  — К слову, в этот раз мы воевали на стороне добра, то есть властей.

 — Стареете?  — не поверила Катя.

 — Все еще проще,  — вновь сверкнул белозубой улыбкой муж,  — это были личные разборки, так случилось, что парни оказались по разные стороны баррикад.

 — Только не говори, что тебя внедрили в банду,  — Катя собралась пошутить, но умолкла, видя как он разводит руками.

 — Кто же, по-твоему, сыграет лучше меня русскую мафию, Катенька? Ну не Костян же!

 — Так вот почему с тобой связи не было,  — проворчала возмущенная Катя.

Когда обед подошел к концу, ей стало жаль до невозможности, но тут Клим выпрямился и взял ее за руку.

 — Мне нужно ехать, я отвезу тебя в офис, а потом проведаю детей.

 — Разве вечером…  — начала Катя и закусила губу. Он не собирается проводить с ней ни вечер, ни, тем более, ночь. Вот, выделил час на обед, и то за счастье. Но Клим видимо понял, в какую сторону понеслись ее мысли, и руки не выпустил.

 — У меня скоро самолет, я должен улететь. Паша сказал, вы доработали документ.

Внутри сразу стало пусто и холодно, она попыталась отнять руку, но Клим держал крепко.

 — Да, — очень постаралась, чтобы прозвучало как можно более сдержанно, — мы все подготовили, ты можешь ознакомиться…

 — Послушай,  — резко перебил ее муж, — для себя я все давно решил. Не знаю точно, в какой момент, или когда нашел тебя в своем офисе, или когда увидел, как ты любишь моих детей, или еще раньше, обнаружив, что ты сбежала босиком и оставила мне, в отличие от Золушки, не одну туфельку, а обе. Тогда я дал слово, что найду тебя. Я люблю тебя. Ты первая женщина в моей жизни, с которой я хочу жить, засыпать и просыпаться, хочу настоящую семью. Ты первая, от которой я сам хочу ребенка. И можешь верить или нет, но ты первая, с которой у меня был незащищенный секс. До тебя у меня была настоящая фобия, Катя.

Она снова дернулась от такого ошеломительного признания, но Клим продолжал цепко держать, а перед ней на стол легли два конверта. Один глянцевый, белоснежный, второй простой, из почтовой упаковочной бумаги. Муж говорил дальше, не переставая буравить ее глазами.

 — И я хочу, чтобы ты тоже решила для себя, нужен я тебе или нет, чтобы наша жизнь не превратилась в бесконечные разборки. Ты достаточно узнала обо мне, это надо либо принять, либо нет, иначе нас ждет путь в никуда,  — а дальше сказал уже тише:  — Ты должна решить для себя, хочешь ли ты остаться со мной, как тогда сказала эта тетка из ЗАГСа, и в горе, и в радости. В этих конвертах твой выбор, Катя. Выбери один из них, а второй выбрось. Белый, если ты согласна, серый  — если тебе по-прежнему нужен развод.

Он встал, разгладил брюки, застегнул пиджак, склонился и поцеловал ее руку.

 — Я подожду тебя в машине. Сделай выбор, Катенька, только конверт открой потом, когда я уеду. И не забудь выбросить второй, — обернулся Клим на полдороги, и Катя напряглась, чтобы вынужденно кивнуть.

Взяла в руку два продолговатых конверта, на ощупь абсолютно одинаковые. Посмотрела на свет  — внутри сложенные листы бумаги, тоже на вид абсолютно одинаковые. Ну и? Белый? Или нет? Кто бы ей подсказал! И один, и другой конверт обжигали кожу, Катя едва сдержалась, чтобы не вскрыть их тут же. Оба. Снова положила конверты на стол. Клим прав, тысячу раз прав, она должна сделать выбор, и этот выбор очевиден. Белый конверт перекочевал в сумку, а серый она взяла в руки, чтобы выбросить.