Чан Кайши — враг китайского народа

«Я узнал, что война не ведётся и почему она не ведётся… Войска Чан Кайши вовсе не дерутся. Он утверждает, что его войска не обучены и не имеют вооружения — и нетрудно ему поверить. Но этим всё же нельзя объяснить, почему он… держит сотни тысяч своих лучших солдат на северо-западе, на границах Красного Китая»[119].

Эти слова Рузвельта поясняют две вещи: во-первых, войска Чан Кайши не воевали с японцами; во-вторых, Чан Кайши большую часть своих отборных войск держал на границах Освобождённых районов северо-запада. В книге Э. Рузвельта упоминается о том, что генерал Стилуэлл[120], который был тогда главным американским военным представителем в Китае, выражал президенту Рузвельту свое «недовольство политикой Чан Кайши, особенно тем, что он занимался накапливанием сил для борьбы против коммунистов после войны»[121]. Что же касается заявления Чан Кайши о том, что его войска «не имеют вооружения», то, на самом деле, на вооружение его войск пошли огромные количества новейшего оружия, полученного из-за границы; кроме того, их нельзя было назвать и «необученными»; только обучены они были вести гражданскую войну против коммунистов, а не Освободительную войну против японцев.

В воспоминаниях Рузвельта-младшего есть следующее место, в котором приводится оценка президентом Рузвельтом военного положения Освобождённых районов в тот период:

«Англичане считают, что побережье Китая наводнено японцами, но мы хорошо знаем, что значительная часть этого побережья находится в руках китайских партизан. Я спросил, не являются ли эти партизаны китайскими коммунистическими войсками; отец утвердительно кивнул головой.

— Между прочим,— сказал он,— Чан Кайши старается убедить нас в том, что китайские коммунисты совершенно не воюют с японцами. Но мы знаем, каково истинное положение дел»[122].

Обвинение, брошенное Чан Кайши китайским коммунистам в том, что они «совершенно не воюют с японцами», этот главный поедатель и душитель народа мог бы с полным основанием отнести к себе.

Можно сказать, что Рузвельту «со стороны было виднее».

И, конечно, ещё яснее положение понимали враги. Например, в марте 1944 г. в японском еженедельнике «Токио Домей Секай Сюхо», издающемся в Токио, была помещена статья «О сегодняшних противоречиях между гоминданом и компартией», в которой говорилось:

«По нашему мнению, настоящей силой в сопротивлении Японии от начала и до конца является китайская компартия. Внешне центром сопротивления Японии как будто является Чунцин; на самом деле именно компартия — эта главная сила антияпонского фронта — привела Китай и Японию к тому положению, в котором они находятся сегодня».

Если касаться только военной стороны дела, то, начиная с падения Уханя и до 1943 г., в операциях против 8‑й и Новой 4‑й армий было занято 64 % сил японской армии в Китае и 95 % марионеточных войск. 15 января 1944 г. газета «Асахи симбун» опубликовала обзор японского экспедиционного корпуса в Северном Китае о ходе военных действий за 1943 г. В нём говорилось следующее:

«В Северном Китае произошло 15 тысяч боёв. Три четверти из них — бои с войсками китайских коммунистов. Из двух миллионов человек войск неприятеля, участвовавших в боях, более половины составили также войска коммунистов… Полностью подтвердилось то положение, что центр борьбы уже целиком перенесён на уничтожение коммунистических войск».