Чарли

В дверь снова постучали, а я чуть не словил инфаркт. Резко развернувшись, прильнул к глазку, ожидая увидеть группу захвата, но на крыльце всего лишь мялся курьер — улыбчивый мексиканец с тонкими усиками и в фирменной красной кепке.

— Привет, Санчес! — столь радостно произнес я, будто паренек принес не пакет с едой, а весть о присвоении мне Нобелевской премии.

— Ола, Макс! С тебя двести пятьдесят баксов.

Рассчитался, выслушал пожелание приятного аппетита от Санчеса лично и всего персонала закусочной, пообещал обязательно заказывать у них еще, и с легким головокружением потопал на кухню. Швырнул горячий исходящий ароматным паром пакет на стол и достал первый чизбургер.

— Тарелок бы. Вон там, в шкафу.

Джон кивнул:

— Сейчас принесу.

Но не успел он и шагу ступить, как дверцы сами собой отворились, а посуда поплыла по воздуху, ловко облетая крепыша и приземляясь на столешницу как истребители на палубу авианосца, а потом сразу же взлетая. Ошарашенный приятель достал из кармана смартфон и попытался включить камеру. Пришлось громко шикнуть и погрозить ему пальцем.

— Три человека, — едва слышно бормотала Чарли, расставив руки в стороны и глядя сквозь мельтешащий перед лицом фарфор. — Три тарелки. Три стула. Один стол. Занавески. Окно. Улица.

— О чем она? — прошептал Джон.

— Чарли кушать! — взвизгнула девушка, и тарелки вдребезги разбились об пол. Пилоты не успели катапультироваться, не выжил никто.

— Теперь убери это, — буркнул я. — Магией своей или по старинке — веником, без разницы.

— А кушать? — гостья уставилась на меня оленьими глазами, но я был слишком раздражен, чтобы вестись на столь подлый прием.

— Сначала уборка. Потом кушать.

— Уборка? — девушка склонила голову набок.

— Да. Избавься от осколков.

Чарли резко вскинула правую руку и широко расставила пальцы. Повинуясь неведомой силе, фарфоровое крошево взмыло под потолок, слиплось в плотный шар размером с футбольный мяч, с оглушительным звоном протаранило окно и разлетелось по дороге. У соседей напротив залаяла собака, но их самих, к счастью, не оказалось дома.

— Осколков нет! — радостно сообщила вредительница. — Теперь можно кушать?

Я строго взглянул на приятеля, тот побледнел и покачал головой.

— Помни о бабушке, — напутствовал он.

Очень хотелось завыть, выскочить вслед за битой посудой и спрятаться в будке у соседского пса. Лишь чудом пересилил себя и сел за стол. Вызвать рабочих и поменять стекло — дело пары часов, денег на карточке вполне хватит, поводов для злости нет. Даже если засранка разнесет в щепы весь дом, можно пожить у Джона, пока не починят все по страховке. Интересно только, что скажу агенту? Объект разрушен непреодолимой силой? Да уж…

Крепыш принес новые тарелки и разложил по ним чизбургеры. Я открыл и расставил бутылки колы и молочные коктейли. В предвкушении небольшого, но вкусного пиршества даже настроение немного улучшилось. И тут же в мыслях всплыла старая новость из местной газеты о том, что приговоренные к смерти на последний обед чаще всего заказывают традиционный американский фаст-фуд. Аппетит это воспоминание испортило сильнее, чем созерцание сбитого грузовиком котенка.

Хорошо хоть только мне. Остальные ни о чем таком не думали и трескали за обе щеки, особенно Чарли. Она сточила бутерброд за считанные секунды, вытащила из пакета второй и съела половину прежде, чем я снял с него бумажную обертку. Выдув залпом половину бутылки, обжора взялась за картошку, выедая обжаренные палочки прямо из пачки.

— Ну ты и хрюша, — фыркнул я, взяв салфетку. — Не двигайся. Замри!

Девчонка неохотно подчинилась, голодным взглядом пожирая недоеденную фри. Нижнюю половину ее лица сплошь покрывали соусные разводы. Нос, щеки, подбородок, губы — все в смеси кетчупа и майонеза.

— Такая чика, а в ресторан не сводишь, — хохотнул Джон.

Пропустив колкость мимо ушей, продолжил старательно вытирать перепачканную мордашку. Чарли это явно не нравилось, но она стоически терпела. Ведь впереди ждала драгоценная картошка и целый стакан холодной белой жижи, вкусно пахнущей клубникой.

— Как мило…

— Заткнись!

— Кстати, мыслишка одна наклюнулась.

— Выкладывай, — буркнул я, вытирая последние капли.

— Так. Чарли, не шевелись, — друг достал смартфон и включил камеру.

— Эй! А ну убери!

— Чел, ты хочешь хоть что-нибудь узнать о ней? — Джон кивнул на притихшую девушку. — Тогда не мешай.

Крепыш нажал кнопку, раздался характерный щелчок. Высунув язык, Стейр принялся тыкать пальцами по дисплею и бубнить:

— Опера, Гугл, поиск по картинками, загрузить… Поехали! Ищем, ищем, ищем… И…

— Что там, не томи?

Приятель многозначительно посмотрел на меня и протянул гаджет. Никаких ссылок на социальные сети, новости, сайты, вообще ничего, только реклама и всякий мусор.

— В интернете нет ни одной ее фотки, — тоном Шерлока заключил Джон.

— И?

— Значит, она пришелец. А откуда — вопрос другой.

Я хлопнул ладонью по столу и усмехнулся.

— Можно кушать? — спросила Чарли.