Чарли-Чарли-Браво

— Вам, если сядете мне на второе колено, можно! Но не записывайте! КПСБК — это командир плавсклада с бетонным корпусом. Такие мастодонты строили в Нижнем… Горьком и отправляли служить на флот, сплавляя по реке, которая «издалека долго течет» — по Волге и далее — по Дону через Азов, например, в Севастополь. Сажали на него самых лучших флотских  специалистов, замаскированных под двоечников боевой и политической подготовки: двоих офицеров, тройку мичманов и десяток матросов, — цепляли буксирком и тащили месяц вдоль чудных волжских мест с певучими названиями Горбатово, Рылово, Жолохово. Долго тащили, скучно. Иногда к берегу приставали и стояли несколько дней. Когда же останавливались в таких местах, как Память Парижской Коммуны или Сельская Маза, грех был не сойти на берег и не вмазать. А когда моряк вмажет, его на грех тянет. Все больше и больше с каждым днем долгого перехода… Но просто вмазывать или просто грешить неинтересно — необходимо слить эти два процесса воедино, проходя такие поэтические места, как Сероглазка, Дурасово или Разне-жье. Эти названия — как этапы флотского разложения: увидел — охмурил — победил. Вот и наш КПСБК увидел Сероглазку и решил оба процесса слить воедино: рассказал про перспективные крейсеры, про сотку на Луне и оказался в Разнежье. Но Разнежье поутру решило землей на Луне завладеть и попросилось замуж. Срочно собранное совещание из двух офицеров решило чалки[53] не рубить, свадьбу не отменять, а погулять, попить и поплясать.

Утром жених в сопровождении свидетеля (оба при звезде и шпаге) явился в местный сельсовет для бракосочетания, предъявив секретный личный документ — «Книжку боевой номер», куда были вписаны ФИО командующего того флота, который их на эту пытку послал. Отсутствие офицерского удостоверения объяснили выполнением секретного задания и опасностью пленения силами НАТО в районе Азовского моря. Ах, какая свадьба была — гармони рвали пачками, самогонные аппараты плакали от радости! Потом и медовые три дня были, после чего но-вомуж проснулся со слезами на глазах и объявил о необходимости продолжения выполнения секретного задания. Но он обещал вернуться! И так он обещал семь раз по маршруту следования, пока наконец не прибыл в Севастополь.

— Ужас! Я тогда лучше за кого-нибудь победнее и менее перспективнего выйду! За банкира, например: И жить лучше буду на Рублевке, а не на Луне! Поскромнее будет, зато надежнее!

— Ну, милая, это уж вам выбирать. А вы, девушки, как думаете?

СЕКС В МОРЕ, ИЛИ ВСЕ МОРЯКИ СВО…

В море все моряки свободны до возвращения в родной порт — секс в море возможен только виртуально-бинокулярно при двадцатикратном. увеличении естественной похотливости и близости пляжа. А с увеличением территориальных вод и двадцати крат не хватит. Тогда они ждут чуда.

Чудо редко, но приплывает на белом прогулочном катере. На его юте накрыт стол с шампанским и двумя блондинками, вокруг поп которых крутятся калифорния дримеры — яппи из Сан-Диего. И вот подходит этот ковчег разврата метров на десять к нашему борту и ложится в дрейф, вызывая звон по всему кораблю — это скребки выпадают из рук моряков, работающих на верхней палубе.

Когда на катере раздается музыка и блондинки начинают плясать танец «хула», наш старпом орет:

— Отойти от лееров! Погнете, сволочи!

Появление банды загорелых и лысых русских топлесс в синих семейных трусах — сигнал блондинкам: их руки ныряют за спину, и вот уже бюстгальтеры крутятся над нежными головками, ожидающими от русской аудитории гула и восхищенных свистов.

Никак нет! Русские стоят фонарными столбами, на вершине которых блестят остекленевшие глаза. Некоторые украдкой плачут…

— Док, ахтунг! — говорит старпом. — Срочно вниз! Подсыпь свое чудо-зелье в питьевую цистерну, а то быть беде. Бойцы, разойдись по местам работ!

Но матросы недвижимы! Какие они сейчас бойцы?!

— Педа… разы… — кричит наш механик Леван, осекшись под взглядом замполита, — Тащ, беда… разы так можьно?! Разрешите принять меры!

— Разрешаю! — отвечает замполит, сканируя биноклем корму катера, и натыкается на белые попы веселой американской компании. — Хххады!

А Леван уже внизу и тычет в исполнительную кнопку на пульте. Есть сброс! Схватив противогаз, бежит обратно на правый шкафут, на котором уже пусто. Вырвавшиеся из фановой системы фекалии дружно и весело обволокли американский катер. Девчонкам-то хорошо — их бюстгальтеры оказались хорошими респираторами, — а вот с яппи беда — плачут, рыдают, не попадая пальцами в кнопку пуска двигателя. А вот и попали! Счастливого пути, ребята!

И снова на корабле воинский порядок, и вахтенный офицер дает команду:

— Подать питьевую воду в систему! Экипажу наполнить питьевые бачки!

Все бросаются к кранам, и лишь наш доктор сидит в своей каюте, поглаживая заранее наполненный графин и загадочно улыбаясь… Но вечером механик докладывает командиру о возникновении мелкой вибрации в районе матросских кубриков. На суровый взгляд командира начмед отвечает тонко и визгливо:

— Да нет у меня никакого брома! Только хлорка!