Чародей

Хаген тщательно обследовал спину ребенка, чтобы и намека не осталось на будущие крылья. Делал он это, проводя ножом по всему позвоночнику, Аксис просил, умолял, плакал, сопротивлялся.

Вместе с ним плакала и сопротивлялась Азур.

Аксис пришел в отчаяние.

Впала в отчаяние и Азур.

Вместе с Азур Аксис прожил каждое мгновение последующих шести недель. Крылья в этот период упрямо старались вырасти, и каждое утро Хаген сдирал со спины девочки запачканные кровью бинты. Ругаясь, брался за нож, глубоко вонзал его в тело и, ругаясь, все скреб, скреб…

— Я понимаю! — закричал Аксис. Находился он в каком-то неведомом темном месте. В темном месте мозга Азур, куда Аксис ушел по собственному желанию. — Понимаю, — он знал, что сказать это необходимо, иначе его ждет неминуемая гибель.

— Понимаешь? — тихо откликнулся ее голос. — Понимаешь?

Хаген забинтовал худенького слабого ребенка и положил на кровать, а сам спалил в печи обугленный труп, совсем недавно бывший матерью Азур. На следующее утро снова взялся за нож и с руганью выкорчевывал упрямо растущие крылья, после чего отправился в Молитвенный дом воздать хвалу великому богу Артору, доброму богу Артору, сопровождавшему добропорядочных граждан Смиртона на пути в преисподнюю. Вернувшись домой, поднимал голову Азур-Аксиса и силой заливал холодную воду в ее-его горло.

— Почему ты не убил меня?

Хаген улыбнулся.

— Потому что мне нравится смотреть на твои страдания, — сказал он. — Ну как, проверить, что там у тебя под бинтами?

— Понимаю, — прошептал Аксис и не услышал в этот раз ничего, кроме всхлипываний девочки. Единственным способом выжить и не сойти с ума было полное забвение, потому-то с помощью прирожденной магии она и установила в мозгу перегородку, заперла этот участок на ключ и стала в глазах людей «нормальной».

Он находился в очень темном месте и не знал, как из него выбраться. Странная энергия Азур, до поры потаенная, очень долго скрываемая, затянула его туда, и даже чародейские его способности не приходили к нему на помощь.

— Азур, — прошептал он в темноте. — Азур?

Ответа не было.

— Азур? — снова тихо позвал он ее и пополз куда-то в темноте. — Азур?

Нет ответа.

Он прислушался. Если бы он был на месте Азур, ответил бы он?

Нет. Темнота — ее защитник.

Что же ей сказать? Что мог он сказать?

— Прости меня, — прошептал он. — Прости.

Молчание.

— Ради памяти твоей матери, прости меня.

Молчание.

— Прости меня за твою боль и страх, прости.

Нет ответа.

— Прости меня за страшное твое детство, прости.

Молчание!

— Прости меня за жестокость мира, прости.

Нет ответа.

— Прости за то, что не доверял тебе, прости.

Молчание, но Аксис знал, что она рядом.

— Помоги мне, Азур, я не знаю, где выход, я напуган, мне одиноко без тебя. Помоги мне.

— Прости меня, — услышал он шепот, и Аксис расплакался: она тоже просила прощения. — Прости меня, мама, я не могу вспомнить твоего имени.

И упала в его объятия, слились воедино маленькая девочка и взрослая женщина. Они плакали и просили прощения, спокойствия и любви и места, где все это можно было бы спрятать от жестокости и несправедливости мира.

Велиар и Повелитель Звезд стояли неподвижно. Сколько времени прошло в ожидании, они не знали.

А потом — хлопок, и они словно вышли на свободу, вдохнули воздух и увидели Аксиса. Он держал на руках Азур, а она почти не подавала признаков жизни: кожа сползала с ее спины чулком, кровь ручьем стекала на бриджи и сапоги Аксиса, лилась на пол.

— Помогите мне, — прошептал он.

Глава шестьдесят пятая АЗУР (продолжение)

Фарадей, задыхаясь, бежала по дворцовым коридорам, придерживая рукой край подола. После того как Аксис ушел, она уснула и спала до утра. Потом, когда встала, оделась и позавтракала, новая ее служанка сказала, что во дворце что-то случилось.

Что он наделал?

Служанка сказала, что до нее дошли лишь неясные слухи. Фарадей выскочила из комнаты и, обратившись к одному из охранников, спросила, где Аксис. Куда он забрал Азур.

Опустевшая комната для допросов сохранила следы крови и атмосферу ужаса и страха.

Что он наделал?

Следы крови повели Фарадей по одному из главных коридоров.

Куда теперь? Ах да, в один из главных жилых комплексов для заезжих дипломатов. Он забрал ее туда.

Фарадей ворвалась в переднюю и остановилась как вкопанная.

Там уже собрались: Повелитель Звезд, Велиар, Зоркий Глаз, Юла, Магариз, Ривка, Хо'Деми. Бледные, молчаливые. Потрясенные. Да что люди! Такие же расстроенные мотались взад и вперед алаунты. Одна собака скреблась в закрытую дверь комнаты.

По коридору кто-то бежал, и ворвавшийся в переднюю человек налетел на стоявшую в дверях Фарадей.

Исгрифф от злобы еле переводил дыхание.

— Где он? — зарычал он. — Где он? Что он с ней сделал?

Прежде чем кто-то успел ответить, залился плачем ребенок.

Ривка, утешая, похлопывала ребенка Азур, а тот все рыдал и рвался из ее рук.

Фарадей шагнула к ней.

— Дай мне ребенка, — тихо сказала она и протянула руки.

Ривка пожала плечами и подала мальчика.

— Здравствуй, Калум. Меня зовут Фарадей.