Чародей

Тут Трок внезапно оживился и заинтересованно подался вперед. Маг улыбнулся про себя. Из рук вон плохо поставлена разведка у гиксосов, раз они совсем не осведомлены о делах Верхнего царства. Вспомнилось, что незадолго до гибели фараона в Фивах было схвачено более полусотни гиксосских лазутчиков и шпионов. После допроса с пристрастием все до единого были казнены. Таита похвалил себя: им и впрямь удалось перекрыть утечку ценных сведений к врагу.

– Так, значит, ты прибыл к нам с полномочиями от регента юга. Какое послание принес ты от Наджи? – спросил гиксос, и Таита приметил, что в поведении у Трока проскользнуло вдруг торжество.

– Вельможа Наджа велел мне передать его послание лично Апепи, – уклончиво ответил маг, не желая, чтобы Трок знал больше, чем это крайне необходимо.

Гиксос это сразу понял.

– Наджа – мой двоюродный брат, – процедил он. – И не станет возражать, чтобы я слышал каждое слово из его послания.

Таита владел собой настолько умело, что не выдал эмоций, хотя Трок допустил серьезную ошибку. Подозрения насчет происхождения регента подтвердились.

– Да, мне это известно, господин, – сказал маг ровным голосом. – И тем не менее то, что мне велено передать Апепи, имеет…

– Не стоит недооценивать меня, Чародей. Я пользуюсь полным доверием твоего регента. – Голос Трока сделался хриплым от гнева. – Мне прекрасно известно, что ты прибыл к Апепи предложить перемирие и начать переговоры о долгом мире.

– Больше мне нечего сказать тебе, господин.

«Может, этот Трок и хороший воин, но заговорщик из него никудышный», – сказал себе Таита. Но когда заговорил снова, ни голос его, ни выражение не переменились.

– Передать послание я уполномочен только Пастушьему царю, Апепи, – промолвил он, употребив титул, которым гиксосского правителя называли в Верхнем Египте. – Ты можешь доставить меня к нему?

– Как пожелаешь, Чародей. Держи рот на замке, если тебе угодно, хотя смысла в этом никакого нет. – Трок сердитым рывком поднялся. – Царь Апепи под Бубастисом. Мы едем туда немедленно.

В напряженном молчании они спустились к подземному храму, где Таита вызвал к себе Гила и командира стражи.

– Вы хорошо справились со своей задачей. Но теперь вам предстоит вернуться в Фивы так же неприметно, как пришли.

– Ты вернешься с нами? – спросил Гил с беспокойством, чувствуя себя ответственным за старика.

– Нет. – Таита покачал головой. – Я останусь здесь. Доложите регенту, что я поехал на встречу с Апепи.

При тусклом свете масляных ламп воины запрягли коней, и вскоре колесницы уже готовы были тронуться в путь. Гил снял с повозки кожаную седельную суму Таиты и передал ее ему. Потом вскинул руку в почтительном приветствии.

– Для меня было великой честью путешествовать с тобой, мой господин. Когда я был маленьким, отец часто рассказывал мне легенды о твоих приключениях. Он сражался в рядах твоего полка под Асьютом. Был командиром отряда на левом крыле.

– Как его звали?

– Ласрон, господин.

– Да, я хорошо помню его. – Таита кивнул. – Он потерял левый глаз в той битве.

Гил с благоговением и изумлением уставился на него:

– Эта было сорок лет назад, а ты помнишь.

– Тридцать семь, – поправил его старик. – Доброго пути, молодой Гил. Прошлой ночью я составил твой гороскоп. Ты проживешь долгую жизнь и заслужишь большие почести.

Копейщик щелкнул вожжами и уехал в ночь, потеряв дар речи от гордости и благодарности.

К этому времени воины Трока сели в седла и тоже готовы были выступить. Таите выделили лошадь, на которой вернулся в храм Гил. Таита закинул ей на спину седельные сумы, потом сам устроился позади них. В отличие от египтян, гиксосы не питали предубеждения против езды верхом. Миновав выход из пещеры, отряд повернул на запад, в противоположную сторону от той, куда направилась колонна колесниц.

Таита скакал в середине отряда тяжеловооруженных всадников. Трок ехал впереди и не приглашал мага приблизиться. С той минуты, как Таита отказался передать ему сообщение Наджи, военачальник гиксосов держался холодно и отстраненно. Таиту это только радовало, потому как ему было над чем поразмыслить. Особенно обширное поле для умозаключений открывало известие о запутанном кровном родстве регента.

Отряд ехал в ночи, держа на запад, по направлению к реке и главному стану врага под Бубастисом. Хотя было еще темно, движение по дороге становилось все более оживленным. Длинные вереницы телег и повозок, нагруженных военным снаряжением, тянулись в ту же сторону, куда ехали путники. Навстречу им, к Аварису и Мемфису, направлялись столь же многочисленные порожние подводы, уже доставившие поклажу на место.

Когда всадники приблизились к реке, Таита заметил костры гиксосского войска вокруг Бубастиса. Усеянное огнями поле протянулось на многие мили вверх и вниз по течению реки: там, невидимое в темноте, располагалось неисчислимое множество людей и животных.