Чародей

«Не приходится гадать, как относится к нам художник», – хмыкнул про себя Таита.

Минтака вытащила из прикрепленной к борту корзины стрелу, наложила на тетиву, натянула лук. Взяла прицел, при этом ярко-желтое оперение коснулось ее поджатых губ, как в поцелуе. Трок подвел колесницу к первой мишени, стараясь создать девушке хорошие условия для выстрела, но грунт был неровный. Хотя гиксоска и согнула ноги в коленях, чтобы сгладить толчки, ее качало в такт движениям повозки.

Поравнявшись с целью, Минтака спустила тетиву, и Таита поймал себя на мысли, что задержал дыхание от волнения. Но беспокойство оказалось напрасным, потому как с луком царевна управлялась умело. Стрела вонзилась в левый глаз истукана и задрожала, сверкая на солнце желтым оперением.

– Бак-кер! – воскликнул маг, захлопав в ладоши, а девушка на несущейся дальше колеснице радостно засмеялась.

Она выстрелила еще дважды. Одна стрела глубоко вошла в лоб, другая попала в рот мишени. Такой меткостью мог бы с полным правом гордиться опытный колесничий, не говоря уж о молоденькой девчонке.

У дальнего столба Трок развернул колесницу, и она понеслась назад. Гривы лошадей развевались, уши прижались к голове. Минтака снова выпустила стрелу и всадила ее прямо в кончик намалеванного на деревяшке громадного носа.

– Клянусь Гором! – в удивлении воскликнул Таита. – Она стреляет, как джинн!

Последняя мишень быстро приближалась; Минтака грациозно покачивалась, щеки у нее раскраснелись, из-под приоткрытых в сосредоточенности губ блестели белые зубы. Девушка спустила тетиву, стрела ушла немного выше и правее, разминувшись с целью буквально на ширину ладони.

– Трок, безмозглый ты осел! – вскричала царевна. – Ты въехал прямиком в ту яму, как раз когда я выстрелила!

Она спрыгнула с колесницы, не дождавшись ее остановки, и снова обрушилась на Трока:

– Ты сделал это нарочно, чтобы опозорить меня на глазах у мага!

– Ваше высочество, я сокрушен собственным моим неумением.

Перед лицом ее гнева могучий Трок оробел, как нашкодивший мальчишка. Похоже, он и впрямь пылает к ней любовью, отметил Таита.

– Тебе нет прощения. Я не позволю тебе снова быть при мне возницей. Никогда.

Прежде она не выказывала на глазах у Таиты свой крутой нрав, и вкупе с проявленной меткостью это подняло ее в глазах мага еще выше. «Такая жена осчастливит любого мужчину, даже фараона из династии Тамоса», – решил он, но старательно не показал радости, не то Минтака могла перенаправить свой гнев на него.

Тревожился он напрасно: едва царевна повернулась к нему, на лице ее снова расцвела улыбка.

– Четыре из пяти – достаточный успех для воина на Красной дороге, ваше высочество, – заверил ее маг. – Да и в промахе действительно виновата коварная яма.

– Ты наверняка умираешь от жажды, Таита. Уж я-то точно, – сказала она и, безыскусно взяв его под руку, повела туда, где на берегу реки ее служанки расстелили скатерть и поставили блюда со сладостями и кувшины с шербетом.

– Мне так о многом надо расспросить тебя, – продолжила девушка, устроившись на овчине рядом с ним. – Мы не виделись с твоего отъезда из Бубастиса.

– Как поживает твой брат Кьян? – Он опередил ее, предвидя, о чем будет ее вопрос.

– Снова стал самим собой, – со смехом ответила царевна. – А задается еще больше, чем прежде. Отец велел, чтобы он присоединился к нам, как только полностью поправится. Ему хочется, чтобы, когда будет заключаться мирный договор, вся семья была рядом.

Разговор о всякой всячине продолжался еще некоторое время, но Минтака поддерживала его рассеянно. Маг ждал, когда она перейдет к теме, на самом деле интересующей ее. И удивился, когда вместо этого девушка обратилась вдруг к Троку, который стоял невдалеке с видом побитого пса.

– Ты можешь идти, – холодно сказала она ему.

– Ты поедешь со мной завтра поутру, царевна? – проговорил Трок почти умоляюще.

– Завтра у меня, вероятно, найдутся другие дела.

– Тогда послезавтра? – Даже усы у военачальника как-то жалобно обвисли.

– Принеси мне мои лук и колчан, пока ты еще здесь, – приказала ему Минтака, не удостоив ответом.

Трок, покорный, как слуга, принес ей оружие и положил рядом.

– Прощай, вельможа.

Девушка снова повернулась к Таите. Трок помялся еще пару минут, потом затопал к колеснице.

– Как давно Трок влюблен в тебя? – прошептал Таита, глядя ему вслед.

Минтака изумленно уставилась на него, потом весело рассмеялась:

– Трок влюблен в меня? Но это же смешно. Он такой же древний, как пирамиды в Гизе, – ему уже лет тридцать, наверное! К тому же у него есть три жены и одной Хатхор ведомо сколько наложниц!

Таита вытащил стрелу из ее богато отделанного колчана и стал разглядывать. Оперение было синим и желтым. Маг прикоснулся пальцем к вырезанному на древке знаку.

– Три звезды из Пояса Охотника. Минтака – самая яркая.