Чародей

– Это была западня, – торопливо сообщил он им. – На вершине холма кишат враги. Нам нужно поскорее доставить фараона в безопасное место.

Но по тому, как безвольно обвисла голова царя, вельможа догадался, что тому ничто уже не поможет. Душа его наполнилась торжеством. Синяя военная корона сползла с чела фараона и упала на землю. Пробегая мимо, Наджа подобрал ее, с трудом преодолев искушение немедленно водрузить себе на голову.

«Терпение, время еще не пришло, – мысленно укорил он сам себя. – Но Египет уже мой, со всеми его коронами, церемониями и властью. Я стану олицетворением этого Египта, частью его божественной природы».

Зажав тяжелую корону под мышкой, вельможа во весь голос заорал:

– Живее, враги у нас на плечах! Царь не должен попасть к ним в руки!

До отряда донеслись крики, и лекарь уже ждал у фараоновой колесницы. То был ученик Таиты, и хотя целебной магией он не владел, но обладал опытом, способным помочь даже при таких ужасных ранах, как та, что зияла в груди у царя. Но Наджа не собирался давать своей жертве шанс вернуться из подземного мира и коротким приказом отослал врача.

– Враг следует по пятам, нет времени на шарлатанство. Надо доставить царя в безопасное место, под прикрытие войска, пока нас не настигли.

Он бережно принял Тамоса из рук воинов и положил на пол собственной колесницы. Затем вырвал из груди раненого стрелу и поднял, чтобы все могли ее видеть.

– Это проклятое орудие сразило нашего фараона. Нашего бога и царя. Да поразит Сет ту гиксосскую свинью, которая выпустила эту стрелу, и да горит этот негодяй вечным пламенем тысячу лет.

Воины отозвались возгласом мрачного одобрения. Наджа аккуратно завернул стрелу в ткань и положил в корзинку на стенке колесницы. Ее предстояло предъявить совету в Фивах во время доклада о смерти фараона.

– Надежного человека сюда, чтобы поддерживать фараона, – приказал вельможа. – Только бережно.

Когда вызвался собственный копейщик царя, Наджа отстегнул висящие на поясе Тамоса ножны, вложил в них голубой меч и аккуратно спрятал в собственной корзине для оружия.

Копейщик запрыгнул в колесницу и стал заботливо поддерживать голову повелителя. Колесница описала круг, разворачиваясь, а затем поехала по сухому руслу; остальные повозки отряда старались не отстать. На губах фараона выступила свежая кровь. Хотя копейщик старался поддерживать его как мог, обмякшее тело царя жестоко трясло.

Глядя вперед, чтобы никто не мог рассмотреть выражения его лица, Наджа негромко смеялся. Хохот его заглушали шум колес и скрип осей, когда повозка подпрыгивала на каком-нибудь камешке, который вельможа и не старался объезжать. Покинув песчаное русло, отряд устремился к дюнам и соляным озерам.

Утро было в самом разгаре, и ослепительно-белое солнце проделало половину пути до зенита, когда Наджа наконец позволил колонне остановиться. Лекарь поспешил осмотреть царя. Не требовалось особой премудрости, чтобы установить очевидное: дух фараона давно уже покинул тело и начал путешествие в загробный мир.

– Фараон мертв, – негромко объявил врач, руки которого по запястья были покрыты царственной кровью.

Горестный вопль зародился в голове колонны и прокатился по всей ее длине. Дав воинам вволю излить печаль, Наджа призвал к себе военачальников.

– Государство обезглавлено, – сказал он им. – Египет в страшной опасности. Десяти самым быстрым колесницам следует как можно скорее отвезти тело фараона в Фивы. Их поведу я, потому как совет может возложить на меня обязанности регента при царевиче Нефере.

Он бросил в почву первые семена и по почтительным лицам полководцев понял, что всходы проклюнулись почти сразу же. Вельможа стал развивать успех, действуя с мрачной деловитостью, так подходившей этим горьким обстоятельствам.

– Пусть лекарь запеленает царственный труп на то время, пока я не доставлю тело в погребальный храм. И нужно немедленно разыскать царевича Нефера. Ему следует сообщить, что его отец погиб и он стал преемником. Это самое неотложное дело для всего государства и для меня как регента.

Наджа как само собой разумеющееся присвоил этот титул, и никто не возразил и даже не бросил на него косого взгляда. Вельможа развернул папирусный свиток с изображением местности от Фив вниз по течению до Мемфиса и разложил на передке колесницы.

– Вам следует разделиться на небольшие отряды и прочесать окрестности в поисках царевича, – сказал он, указывая на карту. – Как я понимаю, фараон отослал его в пустыню вместе с евнухом, чтобы юноша прошел обряды посвящения в мужчину, так что нам нужно вести поиски здесь, от Галлалы, где мы в последний раз их видели, удаляясь на юг и на восток.

Непререкаемым тоном Наджа очертил область поисков и приказал колесницам развернуться веером, чтобы обнаружить и доставить к нему Нефера.