Чародей

Когда Нефер и кобыла остались на поле одни, он отошел от изгороди и спокойно двинулся в ее сторону, шагая не прямо к ней, а под углом к ее голове. Как только она выказала первые признаки волнения, Нефер сел на корточки на зеленую траву и стал ждать. Кобыла продолжала щипать траву, но то и дело косилась на него. Нефер тихо запел песню об обезьяне, и кобыла подняла голову и снова посмотрела на него. Он вынул из мешочка на поясе лепешку из дурры и, не вставая, протянул ее лошади. Та раздула ноздри и шумно втянула воздух.

– Ну, моя дорогая.

Лошадь сделала неуверенный шаг в его сторону, остановилась и вскинула голову.

– Милая, – тихо говорил он, – моя чудная красавица.

Она медленно подошла, до отказа вытянула шею и шумно понюхала лепешку. Испуганная собственной смелостью, она отскочила и умчалась прочь галопом, сделав широкий круг по полю.

– Летит как ветер, – воскликнул Мерен.

– Дов. – Нефер произнес слово, которым кочевники называли северный ветер, мягкий прохладный ветер зимней поры. – Дов, вот ее имя.

Показав свою женскую капризность, Дов кокетливо вернулась к нему по кругу и подошла с другой стороны. На этот раз она с готовностью приняла угощение, и, когда начала жевать, из ее рта потекла слюна. Она провела бархатистой мордой по открытой ладони Нефера в поисках крошек, и не найдя ни одной, потянулась к мешочку и толкнула его так требовательно, что опрокинула Нефера на спину. Он поднялся и достал другую лепешку.

Пока кобыла ела, он коснулся ее шеи другой рукой. Ее темная коричневато-красная шкура задрожала, показывая ее страх, но она не отпрянула. В ее ухе сидел клещ, и Нефер вытащил его, раздавил между ногтями и протянул кровавые остатки ей понюхать. Она вздрогнула от отвращения и повела глазами от такого оскорбительного запаха, но позволила осмотреть и поласкать другое ухо. Когда Нефер пошел с поля, Дов последовала за ним к ограде, будто собака, перевесила голову через перекладину и заржала ему вслед.

– Меня снедает ревность. – Минтака наблюдала за их встречей с крыши храма. – Она уже любит вас почти так же, как я.

На следующее утро Нефер пришел на поле один. Таита и Мерен наблюдали за ним с крыши храма. То, что происходило, было делом Нефера и Дов, и никому не следовало вмешиваться.

Нефер свистнул, подойдя к ограде, и Дов вскинула голову и галопом поскакала через поле, ему навстречу. Она подскакала к нему и сразу толкнула мордой принесенный им мешочек.

– Ты – типичная женщина, – побранил ее Нефер. – Интересуешься только подарками, которые я приношу тебе.

Она ела лепешку, а он поглаживал ее, пока наконец не обнял одной рукой за шею. Затем он повел Дов вдоль ограды и обратно, и она опиралась на его плечо. Он скормил ей еще одну лепешку, и когда лошадь наслаждалась ей, попятился вдоль ее левого бока, поглаживая ее и рассказывая, какая она красивая. Затем одним плавным движением он подпрыгнул и сел ей на спину. Она шарахнулась под ним, и он приготовился к ее первому сильному прыжку, но Дов не двигалась с места, дрожа, чуть расставив ноги. Затем она повернула голову и посмотрела на Нефера с таким смешным удивлением, что он не удержался и захохотал:

– Все в порядке, моя дорогая. Это то, для чего ты рождена.

Она топнула передним копытом и фыркнула.

– Ну, ну, – сказал он. – Разве ты не попробуешь сбросить меня? Давай сразу решим это. – Она потянулась назад и понюхала палец его ноги, будто никак не могла поверить, что Нефер так ужасно покусился на ее достоинство. Она задрожала и опять топнула копытом, но осталась на месте.

– Ну, поехали! – сказал Нефер. – Давай попробуем легкий галоп. – Он коснулся пятками ее боков, и Дов вздрогнула от неожиданности, но затем пошла вперед. Они спокойно прошли вдоль ограды, и он снова тронул ее пятками. Она пустилась трусцой, затем перешла на спокойный легкий галоп. Мерен радостно кричал на крыше храма, а мужчины и женщины, работавшие в полях, разогнули спины и с интересом наблюдали за происходящим.

– Теперь давай посмотрим, что ты действительно умеешь. – Нефер легко хлопнул ее по шее и подстегнул толчком бедер. Она увеличила шаг и будто поплыла над землей, как легкий ветер, в честь которого ее назвали; изящные копыта, казалось, едва касались земли. Дов бежала так быстро, что ветер жег ему глаза, и слезы струились по вискам, увлажняя густые локоны.

Они мчались и мчались вокруг загона, а на крыше храма хлопала в ладоши и кричала от удивления Минтака.

Рядом с ней сдержанно улыбнулся Таита.

– Царская пара, – сказал он. – Их трудно будет догнать на Красной Дороге.