Чародей поневоле

Он ощутил прикосновение пальцев жены, и ощущение оказалось очень приятным. Даже, пожалуй, не просто приятным…

— Перелома нет, как и не бывало, Род,— изумленно проговорила Гвен.

Род облегченно вздохнул и откинул голову назад.

— Хвала небесам! Что еще у меня было повреждено?

— Довольно много чего,— признался отец Эл.

Дети примолкли.

— Ну, посмотрите, что и как, ладно? Не хотелось бы шевелиться понапрасну — а то вдруг опять будет больно.

— Сейчас, Род, посмотрю,— откликнулась Гвен, и он почувствовал, как ее пальцы ощупывают его бок, потом — ключицу, нос. Затем Гвен осторожно повернула его на бок, чтобы ощупать спину.

— Ты невредим, муж мой,— наконец заключила Гвен. Изумление ее сменилось искренней радостью.— О, какое счастье! Ты исцелен!

— Что ж, тогда можно возвращаться к жизни.— Род сел и обнял Гвен. Она крепко прижалась к нему, обняла так, словно

боялась, что он упадет. Рыдания сотрясали ее грудь.— Ну, ну, не плачь, родная моя,— забормотал Род,— Теперь со мной все в порядке. Ну, будь умницей, перестань плакать. Вот детишки уснут, мы разыщем какой-нибудь уединенный стожок, и я тебе докажу, что я действительно в полном порядке.

Гвен улыбнулась сквозь слезы.

— Знаешь что… Если и были у меня сомнения, то теперь они развеялись окончательно. Ты точно исцелен.

— Папа! — хором воскликнули все трое детей и со всех сторон облепили отца.

Он обнимал их, похлопывал по спинам, гладил, а они от радости чуть было не повалили его.

— Ну, дети, все, все, не бойтесь. Папочке было плохо, а теперь он жив и здоров. Гвен, пригляди за Элидором, ладно? Нам нельзя снова потерять его… Да говорю же вам, я жив и здоров!

— Верно,— выдохнула Гвен. Глаза ее сверкали.— Отец Эл исцелил вашего отца.

— О нет. Он сам себя исцелил,— покачал головой священник,— Я только подсказал ему, что делать.

Род притих.

Затем он нежно отстранил детей.

— Хотите сказать, что это я произвел собственное чудесное исцеление?

— Ну…— Отец Эл развел руками,— Мы всего лишь установили, что то, чего вы пожелали, произошло.

— Верно, установили,— кивнул Род.— Вы уже готовы сформулировать гипотезу, святой отец?

— Н-нет,— отозвался священник и поджал губы,— Но я все ближе и ближе к этому…

— Вы и мой робот — близнецы-братья,— вздохнул Род и поднялся на ноги.— Он ни за что не выскажет предположения до тех пор, пока оно не превратится в установленный факт. Послушайте, я теперь не чувствую даже зуда от уколов, которыми меня прошлой ночью осыпали фейри!

— Интересно,— прошептал отец Эл.— А как насчет старых шрамов?

— Гм… А это мысль, между прочим.— Род взглянул на Гвен.— Ночью выясним, дорогая.

Гвен покраснела и объяснила священнику:

— Некоторые его шрамы под одеждой — в таких местах, где так не видно.

— Я всегда был поборником христианских браков,— решительно проговорил отец Эл.— Итак! Если теперь у нас все в порядке, не вернуться ли нам в церковь? Мне ведь нужно вернуть взятый напрокат алтарный камень.

— Да, я тоже не вижу причин долее здесь задерживаться,— кивнул Род, обвел взглядом округу и помрачнел,— Эй, Магнус, ты что делаешь?

— Да так, подбираю кое-что,— Мальчик выпрямился и показал отцу длинный клык,— Можно я заберу вот это как трофей, пап?

— Что? От этого страшилища остался зуб? — поежился Род.— Но неужели тебе хотелось бы вспоминать о нем, сынок?

— Не знаю, папа,— Магнус едва заметно выпятил подбородок,— Но почему-то мне кажется, что клык этот надо забрать.

Род сдвинул брови и на несколько мгновений задержал взгляд на сыне.

— Что ж, в чутье тебе не откажешь — это мы давно знаем. Ладно, забирай, но заверни понадежнее, а как только будет возможность, протри спиртным.

— Ладно, пап,— Магнус просиял и вынул из кармана жилета тряпицу. Когда-то она была носовым платком.

Род обернулся к Гвен:

— Ты готова тронуться в путь, милая?

— Да,— Гвен подобрала с земли помело.

— Я тоже,— Отец Эл подошел, держа под мышкой аккуратно завернутый алтарный камень. Он посмотрел вверх, на башню.— Как думаете, кто теперь разместит здесь гарнизон — герцог Фуаден или лорд Керн?

— Кто раньше доберется, тот и разместит,— Род отвернулся.— Честно говоря, святой отец, сейчас я бы предпочел увидеть, как эта треклятая башня на куски разлетается! — Сказав это, он тут же резко обернулся и строго проговорил, обращаясь к Магнусу, у которого уже глазки засверкали: — Даже не думай!

Выйдя из леса, они подошли к боковому входу в церковь, когда садилось солнце. Род обвел взглядом деревушку и нахмурился.

— Что-то тихо, а?

— Сейчас время ужина,— предположила Гвен.

— Вообще день сегодня необычный выдался.— Отец Эл постучал в дверь,— Несомненно, святой отец нам все объяснит.

Дверь чуть-чуть приоткрылась, показался один глаз и клок бороды. Затем глаз округлился и дверь открылась шире.

— Вы… живы?

— А вы сомневались? — Отец Эл улыбнулся и протянул священнику алтарный камень.— На нашей стороне был святой мученик!

Старичок священник радостно взял у него камень, но было видно, что он не очень верит, что камень настоящий.

— А Красная Шапка? Он мертв?

— Во всяком случае, он исчез,— улыбнулся Род.— И не думаю, что вернется.