Чаролом

Смятение Никодимуса возросло. У него не было никаких просьб к Тримурил, и он не ждал, что они могут появиться в будущем.

– Однако, – продолжал паучий голос, – ты должен будешь согласиться, что если проиграешь, я удочерю Леандру, и ваши семейные узы разорвутся.

Ну, и зачем это ему или Леандре? И тут, очевидно видя его замешательство, заговорил Святой Регент:

– Существует негласный закон, связанный с этой игрой. В качестве дочери Тримурил Леандре полагается место в Регентском совете.

– Но… – горячо воскликнула Франческа, однако Леандра прервала её:

– Я согласна.

Никодимус с Франческой в изумлении уставились на дочь. Та же не сводила глаз с богини.

– Я доверяю мудрости Тримурил.

– Уже весело! – проскрипела паучиха в ухо Никодимуса. – А что скажет нам госпожа хранительница Франческа?

Он посмотрел на жену, застывшую с открытым ртом. Не будь Никодимус настолько измотанным, он бы изрядно удивился, увидев свою обычно невозмутимую жену в такой растерянности.

– Само собой, – заметила Тримурил, – Никодимус может не принимать вызов, если не захочет.

– Богиня, – пришла в себя Франческа, – я думаю, у нас есть более насущные…

– Божественной Тримурил лучше знать, что более насущно для её королевства, – оборвала мать Леандра.

Никодимус перевёл взгляд с дочери на Тримурил. Уж не сговорились ли они? Но для чего?

– В таком случае, – нерешительно сказала Франческа, – я полагаюсь на мнение своего мужа.

– Что?! – возопил Никодимус.

На его памяти такое случилось впервые. Потрясённая жена взглянула на него. Никодимус вновь повернулся к Тримурил. Божественная совокупность сохраняла всю ту же загадочную улыбку. Его раздражение готово было перелиться через край. В конце концов, это просто смешно. Пора было срочно переходить к делу.

– Хорошо, богиня, мы согласны, хотя я не вижу смысла бросать тебе вызов.

– Замечательная забава! – проскрежетала Праматерь-Паучиха, а статуя захлопала тремя парами рук, начиная с нижних. – Я извиняюсь за то, что прервала твой доклад. Продолжай, пожалуйста. Насколько помню, госпожа хранительница Леандра только что поведала нам о головорезах с татуировками.

Повисла тишина. Никодимус ждал, когда богиня продолжит, но та молчала. Они с Франческой переглянулись и одновременно посмотрели на Леандру. Та надменно проигнорировала их взгляд.

– Лорд хранитель, – сиплым голосом начал регент, – не расскажете ли вы нам о своей последней охоте на обезьяньего неодемона разбойников, орудовавшего на востоке и так долго ускользавшего от нас?

– Да, ваше святейшество.

Никодимус рассказал, как, объявив всем, что отправляется на восток, на самом деле направился ловить Речного Вора на реку Матрунда. По его словам, он сделал это потому, что полагал, кто-то либо в регентстве, либо в окружении Леандры шпионит в пользу неодемона. Услышав это, Леандра окаменела.

Никодимус описал свою встречу с Речным Вором, оказавшимся Воровкой, изложил собственные соображения о её пастве, а также мнение, как предотвратить новую реинкарнацию неодемона. Единственное, о чём он не упомянул, это о том, что у Речной Воровки было лицо Леандры. Хотел обсудить этот факт в семейном кругу, не предавая огласке.

– Тревожные сведения, – произнёс Святой Регент, выслушав доклад. – Госпожа хранительница Леандра, кто из ваших людей мог сливать информацию Речной Воровке?

– Не знаю, ваше святейшество.

Старик нахмурился, ожидая реакции Тримурил. Богиня промолчала, тогда он кивнул и добавил:

– Надо немедленно начать расследование.

От Леандры прямо-таки веяло холодом. Никодимус её не винил. Коварство, с которым он отправился охотиться на Речную Воровку, было нарушением независимости дочери, но он не представлял, как иначе мог уничтожить неодемона.

– Лорд хранитель, – продолжил регент, – надеюсь, больше ничего столь же тревожного вы не обнаружили?

– К сожалению, обнаружил, – Никодимус посмотрел в лицо регенту.

Он рассказал о резне на острове Гребень и передал то, что ему сообщила пиромантка, находящаяся теперь под охраной в лечебнице. Пока он говорил, физиономия регента делалась всё более кислой, словно тому под нос сунули разрезанный лимон.

– Имперские лазутчики? Что вы хотите этим сказать?

К удивлению Никодимуса заговорила Франческа:

– Думаю, ответ на этот вопрос имеется у меня, ваше святейшество.

Все глаза повернулись к ней. Она сделала несколько театральную паузу.

– Когда мы с мужем впервые узнали, что Империя укрепляет воздушный и морской флоты, то решили, что он отправится на Иксос, наложит необходимое заклинание, а заодно поможет отвлечь мысли императрицы от происходящего на архипелаге. В то же самое время я отправила своих агентов в Драл, чтобы понять, что именно спровоцировало действия императрицы. Примерно через десять дней после отбытия Никодимуса я получила страшные сведения, которые не могла доверить ни заклинанию колаборис, ни посланцу.

Леандра сжала кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Никодимус ощущал не меньшее напряжение.