Чарованная щепка

Леонора, чуть заметно сутулясь, перебирала пшено за столом. Кажется, вчерашний долгий сон, даже болезненный и тяжкий, бросил ей скупые крохи бодрости.

– Доброе утро, милая, – она почти сумела улыбнуться, – решила сварить кашу к твоему пробуждению, но, похоже, переоценила свое проворство. Помоги мне с водой, пожалуйста, горшок уж очень тяжелый.

О самочувствии матушки Арис вопрошать не стала – жаловаться та все равно не станет.

– У нас есть и молоко, – как ни в чем не бывало сказала Арис, сползая с печи. Судя по теплу, забравшемуся в открытые створки окна, утро было уже не ранним. – Или вместо него можем натопить немного сала.

– Молоко и сало? – переспросила Леонора с некоторым недоверием, – Тетушки слишком щедры на подарки, нам не следует их утруждать.

Добрые тетушки и Селена утруждались как будто без огорчения – иначе Арис не на кого было бы оставить матушку в часы работы. Однако в последнее время все чаще именно она сама благодарила их угощением.

– Матушка, я купила все это на рынке. Наши дела не так плохи, как тебе представилось.

Большого удивления Леонора не выказала, ее эмоции давно уже были приглушены непрерывной хворью. Однако на дочь она посмотрела с теплотой и одобрением:

– Ты умеешь извлечь такой доход из своих заказов?

– Учусь, матушка, – отвечала Арис, выбирая из подпола годные к каше добавки: мед, орехи и даже густые сливки, – Один купец очень способствовал росту их числа даже весною.

В самом деле, Дарий младший, основательно взявшийся за ее известность, достиг впечатляющих успехов на этом поприще. Времени на заказы у Арис оставалось все меньше, но, как ни странно, грезящие о вязаных шалях купчихи оказались готовы ждать столь умелую мастерицу.

– Однако значительно больше приносит владение чарами, – продолжила девушка, укладывая провизию по столу. – Ты не напрасно отдала столько сил на мое обучение.

Задетый в чаше цветок чуть дрогнул на поверхности воды. Арис улыбнулась, глядя на него, и подняла глаза на редкую свою собеседницу.

– Чудо, правда? – поделилась она, раскрывая лишь краешек своего восторга. – На площади Музыки распустилось дерево, чьей породы никто угадать не может.

– Он прекрасен, – Арис надеялась, что яркая диковинка пробьет сонную дымку вокруг Леоноры и заставит ее встряхнуться, но та коснулась цветка пальцами в той же слегка безучастной манере.

– И странен, – добавила она, но стряхнула едва нашедшую мысль и вернулась к нехитрой спокойной радости: вместе хлопотать по дому со взрослой дочерью.

Старшая хозяйка неспешно высыпала пшено в горшок и аккуратно отмерила сливок из маленькой крынки. Ей стоило усилий вспомнить, где хранилась прежде соль, но это препятствие она тоже миновала лишь с небольшой заминкой.

– Матушка, – внезапно сказала Арис, сдабривая кашу горстью сушеной земляники, купленной с оружейникова задатка, – я в самом деле сумела скопить немного денег. Мы можем позволить себе не только хорошую еду, но и пригласить доктора или мага…

– Оставь, – стали в голосе Леоноры за время болезни ничуть не убыло. – Мы ведь закрыли этот вопрос еще несколько лет назад. Незачем снова спускать все на ветер, следует позаботиться, наконец, о тебе самой.

– Что мне нужно еще, матушка? – в отчаянии Арис даже повысила тон, – Зачем мне все это без тебя? У нас есть наш маленький дом, наряды меня не трогают, пищи хватает простой…

Ей достался суровый взгляд Леоноры, вмиг забывшей о кухонной утвари.

– Странно, что ты совсем не смотришь в будущее, – изрекла она. – Мода и сладости? Чепуха. Очевидно, что тебе нужно приданное для устроения, наконец, собственной жизни.

Поворот был столь неожиданным, что девушка не нашлась с ответом. О замужестве думать в последние годы было решительно некогда. Чуть ранее, когда болезнь еще только давала о себе знать, Леонора строго отказала паре не последних женихов, исключительно по традиции возникших у дома девицы на выданье. Арис тогда приняла как данность, что матушка не видит ее судьбы с кем-либо из местных, а позже и мечтать о замужестве стало казаться кощунством.

– Ты грамотна, Арис, – напомнила матушка, – у тебя есть воспитание и манеры, какие было возможно привить в наших условиях. Мы обе сделали немало для того, чтобы ты могла составить партию с кем-то из другого круга.

Давно уже происхождение не становилось предметом их разговоров, но внезапно поднятая тема почему-то больше испугала Арис, чем обрадовала ее.

– Очень многие в Ладии почли бы за честь получить твое согласие, – продолжила матушка свои причудливые речи, в которые хотелось и не хотелось верить, – но лучше не искать счастья столь высоко, оно редко там водится. Приданое позволит разглядеть в тебе леди тому, с кем ты сможешь говорить не только о дождях и урожае. Без гроша за душой на это надежды мало, а если и сладится – навеки останется повод попрекать куском.

– Мы вылечим тебя и скопим еще, вместе, – преодолев заминку, девушка попыталась придать голосу больше уверенности, чем испытывала на деле.

– Или не вылечим, и ты потеряешь последнее, – прервала Леонора остро.