Чаровница

— Так, довольно разговоров, — поднялась эльфийка и отряхнула платье. — Ты совсем не можешь контролировать себя, — укоризненно покачала она головой. — Я сейчас поведаю тебе, как правильно научиться чувствовать себя, а потом покажу несколько книг, которые остались от других вауд.

— Правда? — от предвкушения я даже поддалась вперед.

— Конечно, — лаского ответила Танариана и даже потрепала меня по волосам. — Я научу тебя всему, что знаю.

— Все, я готова, — улыбнулась и с нетерпением заерзала, устраиваясь удовбнее.

— Замечательно, — эльфийка вышла из беседки и вдруг закружилась, рисуя руками в воздухе замысловатые знаки, которые вспыхивали фиолетовым и исчезали.

Я даже не дышала, пока наблюдала за ней. За ее павными, текучими движениями, за тем, как легкий ветерок развивал длинные пряди темных волос и тонкую ткань ее платья. Казалось, что даже природа: каждая травинка, каждый цветок, каждая береза — всё, движется с ней в такт. В едином порыве двигаясь следом.

Все тревоги отошли на задний план, уступив место спокойствию, умиротворению. Будто я стала частичкой окружающего мира.

— А теперь закрой глаза и ощути ветер, каждый поток, который вокруг тебя, — сказала остановившаясь Танариана.

— Так просто? — удивилась я.

— А ты попробуй для начала. — улыбнулась эльфийка. — Я немного усилила положительную энергию, которая есть в этом месте. Это должно облегчить тебе поставленную задачу.

— Хорошо, — сказала я серьезно и закрыла глаза.

— Расслабься, сделай глубокий вдох и такой же плавный выдох. Почувствуй, как ветерок ласкает твою кожу, как развивает волосы.

От нахлынувших ощущений я даже улыбнулась. Мне показалось, что я нахожусь в центре какого-то необычного вихря. Но он был не такой, какой вчера разворотил комнату. Будто он мягко несет меня на своих крыльях куда-то высоко-высоко, туда, где пушистые облака ярко освещены лучами солнца.

Вдруг все изменилось, и на место легкому прикосновению ветерка, пришло чувство бурляйщей, искряйщейся энергии, котора переполняла меня. Казалось, то она была где-то глубоко внутри, составляя всю мою суть, и при этом точно такая же была вокруг. В тот момент, когда, как мне показалось, эти две силы соеденились, на миг задержала дыхание. Гармония — то, что я почувствовала в этот момент, невероятное ощущение каждого малейшего дуновения. Причем это не было подобно на то, что было раньше. Теперь я будто бы контролировала порывы. А затем, резко выдохнув, распахнула глаза.

— Танариана, вы не поверите, что я только что почувствовала! — выдохнула пораженно. — Невероятно! Феноменально! И ни с чем несравнимо!

Эльфийка стояла надо мной и удивленно смотрела на меня, а точнее на мой кулон, который сейчас светился приглушенным фиолетово-голубым светом, будто потухая. При этом, вокруг себя я увидела мягкое белое сияние, которое тоже медленно исчезало.

— Да кто же ты? — выдохнула женщина.

Я ничего не ответила, лишь еще раз взглянув на свое украшение. Чувство эйфории исчезло напрочь, оставив лишь горькое воспоминание о себе.

— Извини, — наклонилась ко мне Танариана. — Сколько изучала магию, но никогда не видела такого. Ты будто слилась с воздухом, я даже подумала, что вот-вот взлетишь. А кулон! — порывисто воскликнула она, — откуда он?

Я рассказала Танарине все, что знала. О том, как меня выловили из озера Н'эй, о жизни в замке Звезд, о том, как оказалась у работорговцев и выбралась от них. Эльфийка слушала и не перебивала, если она хоть как-то осуждала меня или же Правителей, за неправильность поступков, то предпочла при себе оставить все соображения. Лишь один раз попросила более подробно рассказать о своих ощущениях, когда Бурый предпринял попытку изнасилования. В этот же момент ветер глухо зашумел в кронах деревьев, будто отражая мое настроение.

— Нам предстоит еще много работы, прежде, чем ты научишься контролировать себя в полной мере. Но уже есть положительные сдвиги. — видимо, заметив мое удивленное выражение лица, пояснила: — Ветер же только загудел, а не завертелся в бешенном разрушающем танце, как это было вчера.

Я ничего не ответила, внутренне радуясь такому большому достижению, которое далось мне достаточно просто. Теперь главное думать о хорошем, чтобы суметь держать себя в руках.

* * *

Вот так я и стала жить у эльфов. Первое время, большинство из них смотрело на меня презрительно, пренебрежительно. Особо никто не стремился со мной разговаривать. Мало кто верил, что их сокровищае — один из имритов — выбрал не эльфийку, а обычную человечку, причем без прошлого. Косые взгляды везде сопровождали меня, куда бы я ни пошла. А еще осуждение, четко читающееся на лицах, стоило появиться мне где-то. Много раз хотелось сорваться и спросить, что конкретно сделала плохого каждому из них, но каждый раз останавливала себя, памятуя, что я тут в гостях, а они дома. Поэтому очень много времени проводила с Танарианой и Лучиком.