Чартер со смертью

Как только путешественники въехали в город, из-за обилия транспорта движение их такси сразу замедлилось. В едином потоке двигались автомобили, моторикши туки-туки, автобусы и пешеходы. Было понятно, что правил дорожного движения тут не существует, как и переходов и, собственно, тротуаров. Возможно, правила и имелись, но никто их не соблюдал. За время поездки путешественники не увидели ни одного полицейского, который следил бы за порядком.

Основной пассажирский транспорт составляли тут бывшие школьные автобусы и микроавтобусы без задних дверей, через которые шла посадка. Люди набивались, как сардины в банку. Автобусы и легковой транспорт были разрисованы красочными картинками (многие из них были на религиозные темы) и надписями, такими как «Иисус, Дева Мария, я тебя люблю», и перегружены людьми до предела. Расписаны были даже лобовые стекла. Сложно было понять, как водители ухитряются через них что-нибудь увидеть. Двери в автобусах все время были открыты, и пассажиры висели гроздьями. Поскольку автобусы ехали очень медленно, высадка и посадка происходила прямо на ходу. Исключение составляли автомобили солидных марок, казавшиеся белыми воронами в этом разношерстном столпотворении.

Среди зданий здесь преобладали невысокие, трех-, четырехэтажные дома. Почти все они находились в неприглядном виде: были то ли полуразрушены, то ли не достроены. Все они были разукрашены цветными граффити, и эти рисунки были совсем не эстетическими. Огромное скопление людей, их громкий говор и музыка, доносившаяся из автомобилей, автобусов и плееров пешеходов, создавали невообразимый шум. Часто идущий человек вдруг начинал пританцовывать в такт мелодии, слышной только ему.

Улицы поражали своим запущенным видом: пыльные, грязные; тут и там валялись огромные кучи мусора. Покрытие проезжей части было в трещинах и выбоинах. Асфальта не было, его заменяла бетонка. Повсюду шла хаотичная уличная торговля. Продавали все что угодно. Достопримечательностей почти не было, лишь изредка попадались уцелевшие старинные дома колониальной постройки, но и они были очень ветхие и заброшенные. При всем этом местные жители вовсе не выглядели несчастными, скорее наоборот. Они часто улыбались и энергично жестикулировали, разговаривая друг с другом. Да и одеты они были вполне прилично.

Открыв заднее окошко, Вадик стал фотографировать все вокруг камерой мобильного телефона. Темнокожие горожане, заметив, что их снимают, отворачивались, трясли головой и закрывались руками. Некоторые, судя по их сердитому виду, ругались на непонятном языке, отдаленно похожем на французский. А когда несколько молодых негров даже двинулись в сторону белых путешественников с явно недружелюбными намерениями, водитель испуганно закричал, чтобы Вадим прекратил фотографировать и закрыл окно. Увидев, что автомобильное стекло плавно поплыло вверх, агрессивные молодчики сразу потеряли к путешественникам интерес и продолжили разговор между собой, энергично жестикулируя. Водитель что-то быстро залопотал, и Неля перевела:

– Гаитяне не любят, чтобы их фотографировали. Несмотря на то что большинство из них христиане-католики, все они поклоняются вуду. Они боятся, что белый, сфотографировав их, обратится затем к колдуну-бокору и тот через фотографию украдет у них душу. Поэтому снимать без разрешения здесь очень опасно, можно нарваться на большие неприятности. Молодежные банды поделили город на территории, поэтому в вечернее время без сопровождения кого-нибудь из местных лучше никуда не ходить. Водитель может отвезти нас в гостиницу, где абсолютно безопасно. Сегодня четверг, и вечером там будет живая этномузыка. Алкоголем и прохладительными напитками в гостинице не отравишься. А вот на улице лучше ничего не пить: белый человек легко может заболеть – тут очень плохая вода. Употреблять можно только привозную, очищенную, бутылированную воду. И еще таксист не советует нам посещать трущобы в Сите-Солей – там чрезвычайно опасно!

– Очень нам нужны их трущобы! После таких инструкций хотелось бы знать, как мы будем вести поиски? – проворчал Вадик. – Белые живут тут в резервациях. Это клетки, хоть и золоченые, с охраной и бассейнами.

На пути стали попадаться сожженные остовы автомобилей, и водитель пояснил, что недавно тут протестовали против президента Жовенеля Моиза, которого подозревают в хищениях, связанных с льготными поставками нефти из Венесуэлы. И флегматично добавил:

– Президенты меняются, а воровство остается. Моиз сказал: люди имеют право на протест, но он с поста не уйдет. Мы привыкли протестовать, если есть кому за это платить – это хороший дополнительный заработок.