Час расплаты

— Ну вот, скажи мне Ниирк, — расходился Эсхатон, — что полезного все это принесло нам? Ну да, я согласен, что стандартизация языка, измерительной системы и денег облегчили торговлю, обмен и связи между гуманами. Но вся эта пошлость, жадность, лицемерие. Когда мы стали такими? — Толианин только кивал своей насекомоподобной головой. — Правильно, тогда, когда встретили землян и купились на их дерьмо. Хорт их сожри, да я пять лет непросыхая купался в ихнем болоте. А помнишь раньше, мы все жили нормально. Каждый занимался своими делами и не вмешивался в чужую жизнь. А как только появились люди, пошло и поехало. Те начали воевать с этими. Появились разные пираты, наемники, проститутки, клубы…. — кварг на секунду замешкался, глядя в стакан, — Да, выпивка! О, — как будто вспомнил он, — ведоры! Что ты думаешь, кстати, о них? А брат?

Ниирк, не ожидая вопроса, встрепенулся, задергав своими длинными узкими усами.

— Э-э, ну я не знаю. Мне кажется, я их понимаю. Столько пережить. Да, люди — звери. Такой геноцид устроить доранам. Гады.

— Да! Гады — они везде гады. Ну ничего. Когда-нибудь Вселенная их проучит. Не бойся, мы спасем твою расу братишка. Уже скоро. Скоро.

Продолжая в таком же духе, они не заметили, как возле за столик уселось четверо лазгов. Эти белокожие гуманоиды имели хороший слух благодаря своим вытянутым продолговатым ушам. Когда кварг обратил внимание на устремленные на него большие лазгийские глаза, он немного примолк. Эсхатону приходилось раньше часто иметь дело с этими горделивыми обитателями Высокой Империи. Лазги почти презирали остальные расы. Продолжительность их жизни превышала двести лет, они практически не болели и обладали одной из лучших военных космических группировок в Галактике. Все это, как они думали, дает им повод считать себя лучшими среди гуманоидов. В любое другое время Эсхатон бы продолжил громогласные рассуждения, но сейчас он выполнял важную миссию и поэтому должен был осторожничать. Один из лазгов встав, подошел к ним.

— Мои друзья, — обратился он надменно к кваргу, — просили передать, что не желают видеть возле себя полугуманов.

Толианин понял, о ком идет речь. Он вскочил со своего места. Эсхатон еле успел остановить спутника.

— Ты совсем обезумел, наглый лазг. Ты забыл, где находишся? — Бонты очень не любили конфликты и сразу же выдворяли без права на дальнейшее посещение нарушителей порядка.

— В одном из наших протекторатов, — кажется, лазг знал, что отвечать.

Положение было очень неприятным. Стерпеть оскорбление и удалиться или ввязаться в драку и тогда… тогда заказ конфискуют, а их вышлют. И надо же так попасть!

— Давай просто успокоимся. Мы уходим, — несмотря на сопротивление толианина сказал Эсхатон.

— Нет. Ты оскорбил меня, теперь так не пройдет. — Ну что ему еще не хватает? Кварг уже начинал терять и так ограниченное терпение. Надо найти выход и очень быстро.

— Хорошо, вызов на поединок тебя удовлетворит? — В культуре лазгов защита чести стояла на первом месте. Поединки являлись именно тем способом, с помощью которого они решали большинство серьезных проблем.

— Да. Встретимся на нейтральной территории. Например, на нашем линкоре.

— Предложение принято. Я буду там через шесть часов. Какой док?

— Четвертый. Надеюсь, ты не струсишь Эсхатон!

Кварг не понял, откуда лазг знает его имя. Кивнув головой, и вытягивая толианина под руки, он направился к выходу. Проклятые гордецы! Ну да ладно. Главное выполнить миссию. А с этим он разберется. Еще и не таких видал.

— Как ты позволил нас так оскорблять! — зашелестел Ниирк. — Они же назвали меня полугуманоидом. Я убью этих ублюдков!

Несмотря на то, что возраст толиан было трудно определить по их внешнему виду, Эсхатон начинал подозревать, что его спутник еще очень молод.

— Тихо! Ты забыл, зачем мы сюда прилетели? Если бы ввязялись в драку, все потеряли бы. Понял? — Кварг начинал ощущать себя наставником. Ниирк замолк. Очевидно, до него дошло.

Выждав необходимое время, они вернулись на корабль, чтобы проверить выполнение заказа. Все прошло удачно. Данные восстановили. Оставалось найти ученых и продолжить исследования.

— Жди меня здесь. Если не вернусь, корабль твой. Улетай, закончи ваше дело и пусть вам, наконец, улыбнется удача, — вооружившись, Эсхатон отдавал последние указания.

— Давай вместе улетим. Зачем тебе этот риск? — Толианин не понимал, что Кодекс запрещает бросать слова на ветер.

— Все будет нормально, я должен.

— Тогда удачи тебе! Я буду ждать.