Час волка

Мужской голос, говоривший по-немецки. Глаза Майкла открылись. Он увидел потолок из темного лакированного дерева.

– Барон? Извините! Я могу войти?

На этот раз стук был настойчивым. Ручка двери повернулась, от– крылась узкая дверь. Майкл поднял голову, в висках у него ломило.

– А! Вы проснулись? – сказал с приятной улыбкой мужчина.

Он был худой и лысый, с аккуратно прилизанными белыми усиками. На нем был костюм в полоску и жилет из красного бархата. От него ис– ходило розовое сияние, будто он стоял рядом с доменной печью.

– Герр Сэндлер желает, чтобы вы позавтракали вместе с ним.

Майкл медленно принял сидячее положение. Голова у него была как наковальня Ада – и откуда этот мучительный треск в голове? Он вспом– нил про кастет. Наверное, удары по голове нарушили его чувство равно– весия, как и слух, потому что вся комната, казалось, чуть покачива– лась.

– Завтрак будет подан через пятнадцать минут,– жизнерадостно объявил человек.– Вы предпочитаете яблочный или грейпфрутовый сок?

– Что это за место?

Он ощутил, что лежит на кровати. Воротник его рубашки был рас– стегнут, белый галстук-бабочка развязан, ботинки расшнурованы и сто– яли на полу. Казалось, их только что почистили. В комнате, крошечном тесном помещении, стояло коричневое кожаное кресло и столик, а на нем – белый кувшин с водой. Там, где должно было быть окно, распола– гался квадрат из металла, закрепленный болтами. Он снова услышал сви– сток паровоза: высокий пронзительный звук шел откуда-то далеко впере– ди. Ну, теперь-то он знал, где он находится и почему комната покачи– вается, но куда вез его паровоз?

– Герр Сэндлер ждет вас,– сказал человек.

Майкл уловил позади него какое-то движение. В коридоре, где за– шторенное окно пропускало маленькую полоску розового света, стоял не– мецкий солдат с пистолетом.

Что, черт побери, происходит? – недоумевал Майкл.

Он решил, что будет благоразумнее подыграть.

– Я предпочел бы яблочный сок,– сказал он и опустил ноги на пол.

Он осторожно поднялся, проверяя себя на устойчивость. Ноги его держали.

– Хорошо, господин.

Человек, очевидно лакей, двинулся к выходу.

– Минуточку,– сказал Майкл.– Еще я хочу кофе. Черный, без саха– ра. И три яйца – сырые яйца у вас есть?

– Да, господин.

– Хорошо. Хочу, чтобы было три яйца в скорлупе.

Выражение лица человека показало, что он не уловил смысл прось– бы.

– Прошу прощения?

– Три яйца. Сырые. В скорлупе. Ясно?

– О… да, господин. Ясно.

Он пятясь вышел через дверь и аккуратно закрыл ее.

Майкл подошел к металлическому квадрату, закрывавшему окно, и пальцами подергал его. Тот не шелохнулся, болты держали его мертво. Он увидел шнур и дернул за него, отчего на потолке появился маленький светящийся шар. В шкафу висело его серое пальто с отворотами из чер– ного бархата, но ничего другого из одежды не было. Он осмотрелся. Это была комната в спартанском стиле, передвижная тюремная камера. Не вы– зывало сомнений, что солдат в коридоре охранял его, но были ли в ва– гоне другие солдаты? Далеко ли они от Берлина? И где Чесна и Мышонок? Он даже не знал, сколько времени прошло с той засады, но сомневался, что был без сознания дольше нескольких часов. Итак, если восходит солнце, то собрание Бримстонского клуба было прошлым вечером. Видел ли Сэндлер, что осталось от его сокола? И если Майкл находится на пу– ти к допросу в гестапо в качестве шпиона, то почему лакей все еще об– ращается к нему «барон»?

Вопросы, вопросы. И ни на один из них пока еще нельзя ответить. Майкл сделал два шага к столику, набрал в пригоршню воды и смочил ею лицо. Рядом с тазом было сложено белое чистое полотенце; он вытерся им. Затем набрал в пригоршню еще воды и в несколько глотков вылакал ее. Рядом на стене висело зеркало. Майкл глянул на свое отражение. Белки глаз слегка покраснели, но явных следов от ударов кастета не было. Пальцами он осторожно пощупал шишки на голове, одну прямо над левым виском, а другую на затылке. Удары, каждый из которых мог бы его убить, были нанесены не в полную силу. Это значило, что Сэндлеру или еще кому-то он был нужен живым.

Зрение его было все еще нечетким. Ему нужно избавиться от этой расплывчатости ощущений, и сделать это поскорее, потому что у него не было никакого представления, что ожидает его впереди. Там, на дворе «Рейхкронена», он допустил ошибку, не дав волю своим инстинктам. Он должен был уловить фальш в пьяном поведении Сэндлера и должен был ус– лышать приближающегося к нему сзади человека много раньше, чем услы– шал. Ну, урок был получен. Он опять недооценил Гарри Сэндлера.

Он застегнул воротник и повязал белую бабочку. Не стоит идти за– втракать в непрезентабельном виде. Он подумал про фотографии, которые нашел в номерах полковника Эриха Блока, про изувеченные лица жертв чего-то страшного, испытывавшегося на острове Скарпа. Что известно Сэндлеру про новый проект доктора Гильдебранда? Или про Стальной Ку– лак и нарисованные Франкевицем пулевые отверстия на зеленых листах? Пришла пора это выяснить.