Чаша Асклепия (СИ)

Вениамин Игнатьевич аккуратно махнул бархоткой по тёмному боку чаши, поднёс поближе к лампе. Старое золото матово блеснуло. Доктор ещё раз повернул артефакт в руках и аккуратно убрал в небольшой лаковый ящичек из настоящего дерева. Не хранил он больше любимую реликвию на виду, слишком уж ненадёжные личности мелькали вокруг.

Он прислушался к тишине на корабле, пытаясь уловить, как по коридорам беззвучно скользит рыжий киборг. Но не услышал. Всё-таки эта тварь умела двигаться очень тихо. Задумчиво побарабанил по исцарапанному пластику маленького стандартного столика.

Да, много воды утекло с того момента, как Стасик купил корабль. Позади и Степянка, и Балфер, и предательство рыжей гадины.

Почему он тогда не отключил криокамеру, в которой неряшливой кучей кровавых ошмётков лежал бывший навигатор транспортника ЛПКВ-231? Уж явно не из-за какого-то там пресловутого влечения к рыжему киборгу.

Вениамин Игнатьевич брезгливо передёрнул плечами: собственное наваждение казалось нереальным и почти мифическим. А ведь он был почти влюблён в эту жестянку, совершал ради неё безумные поступки, заботился как о человеке. Зачем? Глупо. Весьма глупо, даже очень глупо.

Нет, не из-за инстинктов, основных и не очень, не убил он тогда тупого Мурзика. Просто знал он заклятого друга Стасика лучше, чем тот знал себя сам. Правда, чуть-чуть сомневался (или надеялся?), что отключит Стасик поломанную «шестёрку», не станет рисковать благополучием своим и свободой — ради бездушной человекообразной машины. А что рыжий DEX души не имеет, Вениамин Игнатьевич убедился на все сто процентов. Или всё же на девяносто девять?

Но Стасик был предсказуем, как похмелье после Нового года: упрямо стиснув зубы и отводя глаза, он всё же попросил у нового адмирала пиратов, бесподобного Роджера Сакаи, контакты подпольного жестянщика с Джек-Пота, логова проходимцев и авантюристов со всех концов галактики.

Знал доктор Бобков Стаса Петухова как облупленного, знал, что мифическая совесть, а на самом деле глупость и полное отсутствие мозгов не позволят Стасику выбросить бренные остатки неудачного эксперимента DEX-company в утилизатор. Ведь «парень» спас капитану Петухову жизнь.

Вениамин Игнатьевич мысленно покачал головой: не спасал жизнь киборг Стасу, просто отрабатывал программу. Нет у него мозгов, потому как если бы были, то спасал бы он не самого старшего по званию, а своего единственного друга и благодетеля — Вениамина Игнатьевича Бобкова. А программа распознала Стаса как капитана и спасла. И сейчас рыжий киборг был именно тем, кем являлся на самом деле, — куклой, бездушной тупой куклой. И все попытки растормошить «шестёрку» — все равно что попытки оживить манекен из магазина. Наблюдать за Полиной, Тедом и Стасом было неприятно.

Когда упрямые людишки усаживали худого и бледного до синевы киборга с собой за стол, доктору становилось противно до тошноты. Место киборгу было в кладовке, в грузовом отсеке, где угодно, но никак не рядом с людьми.

Вениамин Игнатьевич вздохнул. И все же имелись несколько фактов, которые упорно не хотели укладываться в эту схему, мешались, словно камушек в ботинке. Не позволяли однозначно приравнять рыжего к плазмомету на ножках.

Рушили стройную парадигму и заставляли болезненно вздрагивать при виде бывшего навигатора.

Доктор прикрыл глаза и позволил неприятным воспоминаниям всплыть в памяти.

Со временем эмоции сглаживались, взгляд становился беспристрастным, и у доктора получалось увидеть картину произошедшего более чёткой, более полной. Это помогало понять, что же произошло, и наметить план. Новый План. Потому что, несмотря на все случившееся, эти двое были живы и относительно здоровы. И на свободе. И спина у Стасика по-прежнему прямая, а походка — твёрдая. Даже рыжая немощь почти оклемалась от страшных ранений и смотрит вокруг себя мёртвым пустым взглядом…

После того как доктор Бобков загрузил сломанную до почти нулевой работоспособности куклу в криокамеру, он ужом проскользнул в каюту навигатора. Что им двигало, Вениамин Игнатьевич не знал. Какое-то шестое чувство. Кто-то явно свыше руководил им в ту минуту.

Он быстро простучал стены и пол в каюте, обшарил в поисках тайника почти пустой шкаф — в нем были лишь драные джинсы да выношенный до неприличия свитер, в которых навигатор явился на то проклятое собеседование. Ничего. А потом выдвинул ящик прикроватной тумбочки. И засмеялся коротко и невесело. Зачем было киборгу устраивать какие-то дурацкие тайники, когда послушный ему корабельный искин и так никого бы не пустил в каюту? В незапертом ящике нашлись жетон полицейского (его жетон!), глушилка для киборгов (его глушилка!) и… аптекарский пузырёк темного стекла с притертой пробкой, почти полный. Его пузырек.

Вениамин Игнатьевич потянул за пробку, склянка с тихим «чпок» открылась. Внутри была тёмная жидкость со знакомым запахом спиртовой настойки собственного приготовления доктора Бобкова.