Чаша гнева

- Товарищ Коба, - нарочито спокойно сказал вождь мирового пролетариата, хотя внутри у него все кипело, - а теперь расскажите товарищам о том, как устроена армия товарища Серегина, что за люди идут с ним по мирам, каковы их происхождение и классовый состав, а также отношения между собой и со своим вождем. Ведь скажи мне, кто твои соратники, и я скажу, кто ты.

- Классовое происхождение воинства товарища Серегина довольно разнообразное, но по большей части рабоче-крестьянское и даже рабское (из тех миров, где существует такое явление), - сказал без пяти минут товарищ Сталин, - хотя в окружении этого человека встречаются и бывшие представители эксплуататорских классов. Но для всех его соратников их социальное положение осталось в прошлом. В этом войске имеются начальники и подчиненные, командиры и бойцы, но отсутствует деление на господ и нижних чинов, бар и быдло. Когда кто-то хочет присоединиться к его армии, то он и товарищ Серегин дают друг другу встречную клятву верности: «Я - это ты, а ты - это я, и я убью любого, кто скажет, что мы не равны друг другу, потому что вместе мы сила, а по отдельности мы ничто». И после произнесения этой клятвы жизнь у нового воина или воительницы начинается с чистого листа. Те, что были даже меньше, чем ничто, разделяют все убеждения и стремления своего предводителя и становятся частью силы, способной колебать миры. Если учесть, что основной костяк армии товарища Серегина состоит из разных бывших униженных и оскорбленных, что прежде существовали на положении крепостных, рабов и даже хуже, то это воистину революционный и большевистский подход к людям.

- Но это же ужасно! - воскликнул Лев Каменев. - Такая сила в руках международного авантюриста, считающего себя не менее чем новым воплощением Христа и действующего только на основании своих желаний и убеждений, может представлять для нас величайшую опасность. Вдруг этот человек с явными монархическими убеждениями передумает нас защищать и захочет уничтожить советскую власть, а мы даже не сможем разагитировать его армию, как разагитировали солдат генерала Корнилова?

Коба пронзил Истинным Взглядом закоренелого диссидента и ответил:

- Для подобных вам, товарищ Каменев, этот человек и в самом деле должен быть страшен. Товарищ Серегин имеет вполне большевистские убеждения о необходимости построения справедливого общества и является закоренелым интернационалистом, но считает, что в конечном итоге для построения социализма под руководством партии большевиков пригоден один только русский народ, а все остальные народы, не теряя своей индивидуальности, должны действовать с ним в одной связке. Поэтому во всех мирах, через которые ему довелось пройти, он делает все возможное для того, чтобы защитить и уберечь от бед русское государство, будь это древние княжества Рюриковичей, московское царство времен Смуты, различные варианты империи Романовых или первое в мире государство рабочих и крестьян. Здесь, в нашем мире, он ставит своей задачей сохранение и всемерное укрепление Советской России, считая это первым этапом неизбежной мировой революции. Но при этом для товарища Серегина неприемлемо разрушение до основания государственной машины, предоставление самостоятельности национальным окраинам, революционный террор против представителей бывших эксплуататорских классов и вызванная этими явлениями гражданская война с многомиллионными жертвами, в первую очередь среди трудового народа. И точно так же, хоть и по другим основаниям, для него неприемлемо ни «однородное социалистическое правительство», за которое вы агитировали нас так недавно, ни коллегиальное управление партией большевиков, превратившее наше ЦК из коллектива единомышленников, где каждый отвечает за свой участок работы, в сборище токующих глухарей. И таковы тут далеко не все, но очень многие.

- Да, - подтвердил Ленин, - когда Володя из четырнадцатого года первый раз зашел ко мне в гости, то он назвал наш ЦК серпентарием, в котором каждая гадюка тянет одеяло на себя. Ну что же, теперь я вижу, что он был полностью прав, при этом некоторые такие гады, категорические воспротивившиеся плану товарища Серегина по радикальному укреплению Советской России, даже не пытаются на нас шипеть, а намереваются расползтись по темным углам, чтобы потом жалить нас исподтишка. А это архинеприемлемо. Есть сведения, что это может закончиться для партии большевиков и советского государства очень большими безобразиями. Сидите-сидите, товарищи, сейчас вы увидите небо в алмазах, потому что я пригласил поучаствовать в нашем заседании центральный комитет партии большевиков из тысяча девятьсот четырнадцатого года в полном составе. Прошу, как говорится, любить и жаловать.