Чаша любви

Луна зашла, посеребрив море, и несколько минут сияла за деревьями на мысу, как отказывающаяся покинуть сцену примадонна. А потом опустилась темнота без теней, и вышли на сцену прежде тусклые звёзды.

Джереми знал, где спальня Кьюби. Полчаса назад там горел свет, но потом погас, как и в комнате Клеменс, значит, семья ужинала. Когда лучше проникнуть внутрь — вопрос спорный, но Джереми знал, что в семье не принято засиживаться допоздна и обычно перед сном они не устраивают плотную трапезу. Жареная утка, канарское, яблочный пирог со сливками и сыр. Это не затянется дольше чем на час. А потом миссис Беттсворт обычно быстро уходила спать, девушки могли сыграть партию в шахматы или шашки. Джон Тревэнион немного дремал или читал новости о скачках за бокалом портвейна. Большая часть слуг, за исключением тех, кто прислуживал за ужином, уже разошлась по комнатам. Наверху, скорее всего, совсем тихо.

Он посмотрел на часы и убрал их в карман, похлопал лошадей и шагнул к дому.

За прекрасными зубчатыми стенами замка Каэрхейс скрывалась плоская крыша. Однажды он побывал там вместе с девушками, пока Джон Тревэнион не позвал их вниз из страха, что они могут повредить тонкую крышу. Джереми наклонился за самой длинной лестницей и приставил её к стене. Он с лёгкостью бы добрался до окна спальни Кьюби, но не таковы были его намерения. Лестница поднялась гораздо выше, но Джереми не мог точно различить, дошла ли она до зубцов. Он обругал себя за то, что не отважился на это, пока светила луна. Что ж, теперь уже слишком поздно, придется узнать в процессе.

Он приставил лестницу как можно ближе к стене, чтобы она поднялась выше, и закрепил её кучей кирпича у основания. А потом начал подниматься.

Лестница качалась, и ему пришло в голову, что она уже так давно здесь валяется, что перекладины могли прогнить, но всё же продолжил подъём, слегка вспотев, но не так сильно, как недавно его мать, взбираясь по другой лестнице.

Лестница не совсем доходила до нужного места, но оставалась всего пара футов, и Джереми уцепился обеими руками за край кладки. Он подпрыгнул, подтянулся на руках и перебросил ногу. И в этот момент другая нога соскользнула. Он перебрался через стену и посмотрел вниз — лестница не упала, но перекосилась. Теперь этим путём не спуститься.

Он прислушался. Лишь сова нарушала тишину, ухая в лесу мягкой зимней ночью. Джереми на цыпочках прошёл по крыше, стараясь ни на что не наткнуться, подошёл к двери на чердак и потянул за ручку. Дверь открылась. Никто не ожидал, что грабители могут вломиться в дом сверху.

Он спустился на чердак. Теперь, когда Джереми оказался в доме, самой большой опасностью были Трикси и Трафф, спаниели Тревэниона. Слуги могли спать или готовиться ко сну, но стоит собакам услышать незнакомые шаги или учуять незнакомый запах, как они и мертвеца разбудят.

В доме было темнее, так что риск на что-нибудь наткнуться возрастал. Но он правильно выбрал время и мог двигаться с черепашьей скоростью, ощупывая каждый дюйм пальцами, перед тем как сделать шаг. Главное — терпение.

За несколько минут он добрался до двери. Джереми предполагал, что она заперта, но ошибся. Она открылась с отвратительным скрипом. Теперь стало чуть светлее: через щель в двери проникал слабый свет с лестницы, и то хорошо. Несомненно, свечи оставили, чтобы Тревэнионы могли подняться в спальни.

Ещё шесть скрипящих дюймов, и щель оказалась достаточно широкой, Джереми скользнул в неё. Его пуговица зацепилась за край двери и некстати клацнула. Он закрыл дверь, и та без жалоб встала на место.

Хотя у него не было причин запоминать расположение комнат в доме, Джереми точно знал, как добраться до спальни Кьюби — всего лишь пройти по коридору, завернуть налево, а потом направо.

В новом доме половицы не должны скрипеть, но некоторые уже скрипели. Джереми прижался к стене, чтобы на них не наступить. Добравшись до конца коридора, он услышал быстрые шаги в свою сторону. Он тут же прижался к стене — больше спрятаться было негде.

— Ну, тебе-то хорошо, Джеймс, — вполголоса произнесла женщина, — но что если я считаю по-другому, а?

— Ах так, — отозвался мужчина. — Тогда я мигом тебя уговорю.

Девушка хихикнула.

— Пусти, дубина!

Появилась горничная со свечой, залившей всё вокруг светом. За ней следовал лакей, которого Джереми прежде не видел. Прямо у поворота в коридор, где съежился Джереми, они свернули направо, к другим спальням. Они могли бы его заметить, но смотрели только друг на друга. Джереми отступил к двери чердака, запаниковал и чуть не отказался от всей затеи, но взял себя в руки. Насколько он знал, в этом коридоре нет обитаемых спален, скорее всего, горничная пошла в комнату миссис Беттсворт или Кьюби по какой-нибудь обычной надобности, например, разжечь огонь, и вряд ли он на неё здесь наткнется.

Если только они не ищут, где бы уединиться...

Он подождал, считая про себя. Когда он дошёл до сотни, то снова послышались голоса. Слуги приближались к нему. Потом свернули и стали спускаться по лестнице. Хлопнула дверь, и голоса стихли.