Чаша огня

— Не исключено. Пока что мы с тобой не можем с полной уверенностью сказать, что же послужило причиной столь таинственного исчезновения девушки. Что побудило ее хранить в секрете свой отъезд, и почему она не взяла с собой личного датчика, по которому ее можно было бы отыскать в считанные минуты, связавшись со спутником оповещения.

Антон, молча, смотрел на мерцающую в воздухе над столом карту. Я тоже некоторое время вглядывался в острые зубцы гор, словно надеялся найти среди них ответ на мучавшие меня вопросы. Затем спросил:

— Сколько, по-твоему, потребуется времени, чтобы добраться от института сюда, к ущелью?

— На транспорте? — уточнил Куртис.

— Да, конечно.

— Не меньше пяти часов. Но все магниторы, приписанные к институту, находятся на месте.

— Она вполне могла воспользоваться магнитором с ближайшей транспортной станции, — возразил я. — Далеко отсюда такая станция?

— Километра три-четыре, — пожал плечами Антон.

— Пешком всего полчаса ходу и пять часов езды на магниторе, — быстро прикинул я. — Значит, к утру, она должна была уже быть на месте.

— Ты что-нибудь понял, Максим? — с надеждой спросил Куртис.

— Не знаю… Единственное, что мне совершенно ясно — спасатели искали не в том районе, где следовало. Поэтому они никого и не нашли.

— Значит, они просто потеряли время, когда Дивию еще можно было спасти?

Антон почти с отчаянием смотрел на меня.

— А ты уверен, что ее уже нет в живых? — спросил я.

— Нет, конечно. Я могу только предполагать что-то…

Антон отвернулся к карте, спросил безнадежно:

— Что же теперь делать, Максим?

— Знаешь, я хотел бы осмотреть комнату этой девушки, — вместо ответа сказал я. — Может быть, мне удастся обнаружить там что-нибудь интересное, чего не заметили вы? Как ты посмотришь на это? Как представитель «триэс»? Это возможно?

— В общем, я не против, — пожал плечами Антон. — Все вещи Дивии на месте. Если тебе действительно нужно…

— Ну, вот и прекрасно! — воскликнул я и хлопнул его по плечу. — Пойдем!

Я слегка подтолкнул его к выходу. Мы вышли в коридор, залитый солнечным светом. Стайка веселых девушек прошмыгнула мимо нас, о чем-то весело споря между собой. По дороге к комнате Дивии Рана нас обгоняли или шли навстречу студенты в бело-голубых одеждах, приветствовавшие Антона дружескими жестами и с интересом смотревшие на меня. На лицах людей можно было прочитать волнение, озабоченность, радостное ожидание или же беспечную веселость. Казалось, никто здесь не думал о странном происшествии со студенткой второго потока, ради которого я приехал в этот горный край. У всех были свои заботы, свои радости и печали. Но это впечатление было обманчивым. Я прекрасно знал, что любой из этих людей, останови я его сейчас и спроси, кто такая Дивия Рана, без колебаний расскажет мне все об этой девушке, да еще выяснится, что он переживает за ее судьбу не меньше, чем я сам. Я покосился на Антона, шедшего рядом: что-то он думает обо всем этом?

Комната Дивии Рана находилась двумя этажами ниже, в самом конце коридора, где располагался просторный округлый холл, выходивший широкими окнами на восточную часть здания. Мы остановились около двери, отлитой из волокнистого стекла и покрытой дымчатыми разводами, словно клочьями предутреннего тумана, подсвеченными изнутри золотистым солнечным светом. Двери в Трудовом Братстве никто и никогда не запирал, поэтому сейчас я уверенно взялся за продолговатую литую ручку и сдвинул тонкую стеклянную дверную плиту вправо. Быстро вошел внутрь. Вслед за мной вошел и Антон.

По-домашнему уютное помещение было тщательно прибрано. Нигде я не заметил ни одной пылинки, осевшей на мебель. Создавалось такое впечатление, будто вентиляционные насосы только что выключили после долгой и кропотливой уборки. Перед широким окном, начинавшимся от самого пола, как и в комнате Антона, стоял низкий стол из полированной искусственной древесины, инкрустированный по краям тонким золотым узором, напоминавшим какие-то древние иероглифы. На столе, словно драгоценный кристалл, сияла в лучах солнца высокая ваза из прозрачного горного хрусталя. По правой стене расположился ряд встроенных шкафов. Здесь же стояла небольшая тумбочка, и на стене висело овальное зеркало, в котором отражалась половина комнаты. У противоположной стены, приглашающее раскинув мягкие объятия, располагался широкий диван и несколько кресел. Пол был покрыт ворсистым ковром подрумяненного желтого цвета с коричневатыми разводами, создававшими впечатление опавшей осенней листвы. Пространство над диваном занимал визиофон и полка с фильмокассетами. Там же висела стереодиорама с видом заснеженных горных вершин, таинственно мерцавших в лучах заходящего солнца: несомненно, это были Гималаи. Репродукция копировала какую-то древнюю картину, с удивительным искусством передававшую всю загадочность и холодную, завораживающую красоту гор.

Я остановился около входа и осмотрелся.

— Где у нее лежало снаряжение для стартинга?

— Вот здесь, в этом шкафу, — Антон открыл один из шкафов по правой стене.