Чаша Отравы

— Итак. Давайте вернёмся к вопросу о предвечном боге. Ведь это один из определяющих вопросов во всей древней космогонии. Даже у индейцев майя, с их бесполым творящим богом Ометеотль, обитавшем на «Тринадцатом небе», этот вопрос не обойдён стороной. Вспомните: «Там, среди тумана, родилось из молчания вселенной двойное божественное начало Ометеотль, союз Ометекутли и Омесиуатль, мужского и женского начал». Вот они — те самые «Жёлтый Отец» и «Белая Мать»! Идентичны им и аккадские боги Лахму и Лахаму: «…тогда в недрах зародились боги, явились Лахму и Лахаму и именем названы были…».

— Такое единодушие в мифологии различных регионов Земли должно свидетельствовать о внешнем источнике происхождения этого знания! — уверенно сказала Светлана. — Я не рпава?

— Отчего же? Правы.

— Меня всегда удивляла скудность египетской и шумерской мифологии в вопросе подробного изложения космогонии и генезиса, — продолжала моя любимая. — Но зато мифология Индии, несмотря на всю её непоследовательность и запутанность, даёт нам наиболее полную картину творящих космических сил, участвующих в этих процессах. Получается, что и изречение из «Сарпараджини» — «Вначале, до того как Матерь стала Отцом-Матерью, Огненный Дракон в одиночестве носился в Беспредельности» — следует относить именно к этапу Первичного Творения! К этапу развивающейся нематериальной вселенной… Тогда «Огненный Дракон» это, скорее всего, Шеша, Тиамат или Птах?

Она вопросительно посмотрела на экзоархеолога.

— Или же сам Брахман — иначе, духовно-нематериальный мир, — пожал плечами тот. — Ведь материальной вселенной к этому времени, судя по всему, ещё и не существовало. Помните, что написано в «Законах Ману»: «Эта вселенная существовала в форме Тьмы, непроницаемой, лишённой отличительных признаков, недоступной рассуждению, умонепостигаемой, полностью погружённой, словно в глубокий сон. Тогда явился божественный Самосущий, неразличимый, творящий это, великие стихи и прочее, различимое, — с неодолимой силой, разгоняющей тьму. Тот, кого может постичь сверхчувственное, кто тонок, неразличим и вечен, кто содержит всё созданное и непостижим, просиял по собственному изволению».

— Тогда к «Саморождённым», можно отнести египетского бога Атума, аккадского Аншара и индуистского Брахму? — предположила Светлана, снова обращая задумчивый взор к экзоархеологу.

— Да. Но не нужно обходить вниманием и ещё одну ступень «Творения». Это крайне опрометчиво и может привести нас к ряду ошибочных суждений, — заметил Акира. — Ведь, судя по Станцам «Книги Дзиан», космогонический процесс идёт сверху вниз по неким иерархическим «ступеням» — этапам. На самом верху его, как я уже сказал, стоит бесконечность духовно-нематериального «океана», трансформирующаяся и порождающая — выделяющая в себе и из себя некую творящую сущность — «Владыку Владык». Именно он стоит над теми самыми «Владыками Пламени» — существами духовными по своему естеству, и потому не способными ещё творить в материальной вселенной.

— А эволюцию нематериального мира символизируют и три тела Брахмы? — отозвалась Светлана. — «Тело Тьмы», в данном случае, есть неизвестность, не проявленный мир. Как именно проходила его эволюция на всех этапах нам доподлинно неизвестно. Мы лишь можем догадываться о том, что в результате этой эволюции в том, «потустороннем» мире возникли целые цивилизации неких духовных существ, которые на пике своего развития стали стремиться на следующую ступень совершенствования. В результате их созидательной деятельности и возникает проявленная — материальная — вселенная. Этот период символизирует собой другое тело Брахмы — «Тело Сумерек». Ведь Сумерки это переходное состояние между Тьмой, Ночью и Днём. Именно поэтому существа, которые достигли к этому моменту духовного величия и обрели способность к духовно-нематериальному размножению, названы в «Книге Дзиан» «Сынами Сумерек».