Чаша Отравы

— Разумеется. Но это не стихийный эволюционный процесс, а сознательное направление хода эволюции в нужное русло. Отсюда и сказано далее: «Первая в каждой Зоне была лунного цвета, Вторая — жёлтой, как золото, Третья — красной, Четвёртая — коричневой, почерневшей от греха. Все семь первых человеческих отпрысков имели одинаковый цвет кожи. Следующие семь стали смешиваться».

— Иными словами в «семи Зонах» или местах, где «Драконы Мудрости» проводили свои научные эксперименты, были созданы по четыре одинаковые рептолоидные расы с различными внешними признаками? — догадалась Эйго. — А вместе с ними были созданы и семь первых антропоморфных видов, не имевших расовых и анатомических различий. Затем ещё семь, но уже имевших такие различия, которые и стали впоследствии смешиваться и создавать различные вариации?

— При этом происходит разделение по полам! — добавила Светлана. — Андрогинное существо, как нам сообщают, разделяет своё тело на две половины. Это мы видим и в случае с Брахмой и Вач, и в случае с Адамом и Евой, когда женщина в некотором смысле становится дочерью своего мужчины, а он её сыном, «плотью от плоти» его или её, «костью от кости» его или её. Подобную историю можно увидеть и в рассказе о рождении «земной» четвёрки египетских богов, в которой Исида выступает дочерью Осириса, а он её сыном, хотя на самом деле они брат и сестра. Эта путаница вызвана тем, что все они были по своей сути гермафродитами, что ярко отражено в рассказе о тяжбе бога Сета со своим племянником Гором.

— Мне вспомнился один египетский текст, читая который трудно отделаться от мысли, что речь в нём идёт не о человекоподобных «богах», а о неких животных, — задумчиво произнёс Акира.

Он поискал что-то в своём справочнике, затем поднял голову.

— Вот, послушайте! Это один из вариантов рассказа о том, как «божественный» отпрысок Гор едва не лишился жизни после укуса скорпионом: «… по приказу его ужалил скорпион или укусил его змей Аун-Аб… В Сехет-ита — Поле Гелиополя — к северу от Хетеп-Хем… Гор закричал, обратив своё лицо к горизонту, и те, кто были в…, услышали. Хранители дверей у святого дерева Ашет при крике Гора вскочили и начали издавать горестные крики… Я вернулась, чтобы взять Гора в руки, и нашла, что он, Гор прекрасный, золотой младенец, беспомощный сирота, не имеющий отца, обливает землю слезами своего глаза и слюною своих губ. Его тело неподвижно, его сердце не билось, не двигались сосуды его тела. Я испустила крик: «Я лишена ребёнка, чтобы отомстить за меня. Мои груди полны, но в груди моей пусто…»

— Действительно, поведение персонажей этой легенды весьма странное, — согласилась Эйго. — Какое-то не человеческое поведение, как будто речь, в самом деле, идёт о каких-то животных: «вскочили и начали издавать горестные крики», «испустила крик»… Мне представляются огромные ящеры — беспомощные в своём горе, мечущиеся в бессилии.

В глазах девушки появилась печаль и сожаление.

— А вот ещё один отрывок: «Тогда Исида вложила свой нос в его рот и узнала, что внутри его как у тех, кто лежит в гробу. Она стала искать раны на теле божественного наследника и нашла, что в его теле яд. Она обняла его и запрыгала вместе с ним, точно рыбы, брошенные на жаровню»… Каково? Действительно трудно представить себе, что речь идёт о человекоподобных существах, а не о каких-то разумных животных или существах с иной морфологией.

Акира возбуждённо заблестел глазами.

— И Гор здесь похож на фомора! — взволнованно подхватила Светлана. — Ведь эти демонические существа ирландской мифологии или «тёмные силы Хаоса», связанные с водой или морем, тоже были одноглазыми гигантами. К тому же с одной рукой и одной ногой. Таким описывают самого известного фомора Балора, свирепый взгляд которого был способен ослабить целое войско.