Чаша Отравы. Книги 1-7

— Мир вокруг нас, а вместе с ним и мы, устроен не так, как нам кажется на первый взгляд, - с той же едва уловимой грустью продолжал Громов. - Если нам удастся шагнуть за пределы возможного, тогда, пусть и в отдалённом будущем, наши потомки смогут воспользоваться плодами этих наших открытий. Представь себе, что когда-нибудь они смогут возрождаться снова и снова, подобно легендарному Фениксу. Такой переход из областей материального в духовное, и обратно позволит нам познавать тысячи вселенных, находящихся за границами нашего сегодняшнего понимания. На смену ограниченности нашего логизированного сознания придёт совершенно иное, интуитивно-абстрактное мышление, не делающее отдельные открытия, а априорно знающее всё. Мы сможем, наконец, сменить саму научную парадигму, давно и безвозвратно устаревшую.

— Вы думаете, такое возможно? - заинтересовался я.

— Конечно! Ещё древние китайские учения, такие как даосизм, говорили о том, что в человеке уже заложено априорное знание обо всём, поэтому «мудрствование» противоречит некой естественной разумности и естественному ходу вещей. Путь человека не отличен от пути мира. Человек знает столько же о мире и о себе, сколько вообще содержится в нём информации. Лао-цзы утверждал, что мудрецы — последователи книжного знания — лишь приумножают глупость мира, в то время как человек, слившийся с универсальным путём и законом всех вещей Дао, сполна обладает всем. При этом он находится в состоянии «недеяния», потому что активно не вмешивается в мир и даже не познает его так, как это делали раньше и делаем мы сейчас — накапливая и обдумывая информацию. Если мы и дальше будем идти путём духовного развития, то сможем создать особую высокоразвитую культуру, которой ещё не знало наше человечество. Эта культура будет делать упор не на развитие техники, а на трансцендентацию сознания. Мы перешагнём уровень механизмов и будем способны решать все свои проблемы максимальным развитием сознания. Ведь возможность черпать знания из самых глубин Вселенной делает ненужным всякие механизмы, потому что многих вещей можно достичь лишь усилием сознания. А это уже другой тип реальности, другой тип знания. Мы даже сможем выйти за пределы человеческой оболочки и слиться с мирской естественностью. И передача самого знания станет иного типа. Сейчас мы познаем мир поэтапно, послойно, заранее признав, что нельзя познать «всё и сразу». Это во многом связано с процессом обработки информации. Новый тип познания будет невербальный, внесловесный и даже внеобразный. У нас появиться возможность приобщаться непосредственно ко всей мудрости сразу лишь путем интуитивного проникновения.

— Такое непосредственное слияние со знанием можно встретить в доктринах многих религиозных систем, - заметил я. - Там оно именуется «божественной мудростью» или «благодатью».

— Ты прав, - согласился со мной Громов. - И все они несопоставимо превосходят всякие выученные знания. Если же нам удастся достигнуть такого уровня развития, это повлечёт за собой и изменения в самой системе обучения детей. Уже не будет необходимости в школах или других учебных заведениях, в которых словесным образом объясняют «мудрость жизни». Человек будет способен практически сразу приобщаться ко всем знаниям. А вслед за этим отпадёт и необходимость в письменности и, возможно, даже в самой речи. Всё это заменит телепатический контакт. Для передвижения в пространстве уже не нужны будут никакие приспособления. Телепортация станет столь же естественной и привычной, какими сейчас для нас являются гравипланы и ракетопланы. Если же человек, освоив духовно-нематериальную вселенную, в конце концов, достигнет способности воспроизводить себе подобных не физически, а на уровне духа…

Громов умолк. Я заметил в его глазах несвойственное ему волнение.

— Ты знаешь, мне трудно сейчас об этом даже говорить, - откровенно признался он спустя некоторое время.

Сейчас я был взволнован, пожалуй, не меньше него. Я силился представить себе ту пропасть пространства и времени — или чего-то иного, о чём я даже не в силах был пока помыслить, — которая неожиданно разверзлась перед моим мысленным взором. И голова моя закружилась, словно я действительно встал на краю таинственной безграничной бездны, в глубинах которой скрывалось наше неведомое будущее.

— Но ведь это полностью изменит весь наш мир, каким мы его знаем на протяжение тысяч лет! - ужаснулся я. - Всё, к чему стремилось наше сознание всё это время!

— Безусловно, - спокойно отозвался Громов. - Мир и так постоянно и неуклонно меняется. В наших силах лишь направить эти изменения в нужную нам сторону. Раньше люди априорно полагали, что развитие сознания должно обязательно реализовываться в создании так называемых материальных благ. Считалось, что человек, прежде всего, должен направлять свои силы на обеспечение комфортных условий жизни, улучшение питания, изготовления орудий труда, машин, одежды и прочих малозначимых вещей. На самом деле подобные мысли отнюдь не бесспорны.

— Вы полагаете?

— А ты нет?

Громов посмотрел на меня сквозь припухшие веки.