Чаша страдания

— Потому что я должен был позаботиться о евреях в гетто, а они были в Буде. Ваши военные доктора знают это.

Рюмин наклонился в сторону допрашиваемого и тихим проникновенным голосом спросил:

— Признайтесь, зачем вас оставили в почти разрушенном Будапеште?

В ответ на такой прямой вопрос Валленберг весело рассмеялся:

— Да поймите же, меня никто не оставлял, я задержался сам, чтобы через советскую армию передать в международную еврейскую организацию «Джойнт» документы о спасенных евреях и потраченных средствах.

При слове «Джойнт» Рюмин понял, что нащупал ту самую точку, за которую следует зацепиться. У сотрудников СМЕРШа была инструкция выявлять всех, кто связан с «Джойнтом».

— Так. В еврейскую организацию «Джойнт», говорите. Вы что, серьезно считаете, что я могу поверить вашим рассказам? Мы знаем, что немцы уничтожают евреев тысячами.

— Миллионами.

— Миллионами? Ну хорошо — миллионами так миллионами. Но никто не поверит, что кому-нибудь удалось вырвать из их рук даже одного, не то что тысячи. Вот что: вам даются сутки на то, чтобы вы чистосердечно сознались, что вас заслали в захваченную Советской армией территорию как шпиона. Изложите все на бумаге, — и приказал часовому: — Увести!

Он держал Валленберга под арестом несколько суток, тот написал на бумаге все, что до того рассказывал устно. Тогда Рюмин посадил его в карцер. Он послал докладную записку начальнику СМЕРШа генералу Виктору Абакумову: «Задержан крупный международный шпион. Называет себя шведским дипломатом Раулем Валленбергом. Признался, что его финансировала американская еврейская организация „Джойнт“. Прошу дать указания о дальнейшем расследовании».

Абакумов знал, что раскрытие связей с «Джойнтом» может заинтересовать его министра Лаврентия Берию, а может быть, и самого Сталина. Это сулило ему награду, а возможно, и повышение. Он срочно прислал ответ: «Немедленно направить Валленберга в Москву, в мой отдел».

В Москве, на Лубянке, Валленберга держали в специальной камере для особо опасных преступников. Что с ним случилось после, Рюмин не знал. Но за оперативность ему дали орден Боевого Красного Знамени и медаль «За освобождение Будапешта».

* * *

Второй крупной удачей дознавателя майора Рюмина в СМЕРШе было изобличение советского солдата Александра Фисатова. С ним была связана еще более интересная история. Простой такой был солдатик, а пытался доказать, что с начала войны и до февраля 1945 года был в немецком плену и выжил. Говорил, что его завербовал советский разведчик, служивший офицером в войсках СС, и что потом он передавал из Дрездена сведения о немецкой военной базе. Кому передавал, он не знал, и кто был тот офицер — тоже не знал.

Интересней всего было то, что его привез в штаб американский солдат по имени Курт Воннегут. Зачем было американцу сопровождать и передавать советского солдата? Шито белыми нитками: засылка шпиона. Но допрашивать американца нельзя — союзник. Рюмин просто записал их разговор:

— Откуда вы знаете солдата Фисатова?

— Я подобрал его 16 февраля сорок пятого года в бессознательном состоянии, с петлей на шее. Он лежал под развалинами виселицы после бомбежки Дрездена.

— Почему у него была петля на шее?

— Немцы собирались его повесить как советского шпиона, но в тот самый момент бомба разрушила виселицу и убила палачей.

— Прямо в тот самый момент?

— Да, за секунду до того, как из-под него должны были вышибить табуретку.

— Это очень интересная деталь. С такими рассказами вы можете стать детективным писателем.

— Спасибо. Я как раз собираюсь стать писателем.

— Но ведь Дрезден бомбили, когда там были немцы. Как же вы-то сами попали в немецкий Дрезден?

— Я был военнопленным.

— Ах, так? И как же вы уцелели при бомбежке?

— Немцы поставили меня и других пленных работать на подземной бетонной фабрике.

— Что же вы делали в бункере?

Воннегут усмехнулся:

— Моей обязанностью было изготовление витаминных добавок к мясным продуктам солдатской кухни.

Это показалось Рюмину дешевой находкой американца: он явно скрывал, что познакомился с Фисатовым, когда оба служили немцам и были завербованы.

— Это все очень интересно. Ну а что было с Фисатовым дальше?

— Он был в таком ужасном состоянии, что два месяца лечился в нашем госпитале. Там я его навещал и подружился с ним.

— Значит, он лежал в американском госпитале. Кто еще его навещал там?

— Не знаю. Думаю, никто. У него не было никаких знакомых. А если кто и был, то погиб в той ужасной бомбежке.

— Ну хорошо. Интересные подробности. Мы продолжим лечение вашего приятеля Фисатова.

«Лечил» его Рюмин допросами и побоями:

— Кто тебя готовил в американском госпитале на шпиона, сволочь?