Часовня "Кловер"

— Я пока порежу это, — сказал я, потянувшись за луковицей. Я хотел подразнить ее, но решил приберечь это для другого дня, когда мы будем в лучших отношениях.

Когда она, наконец, покончила с одним перцем, я нарезал остальные три, лук и курицу.

— Далее специи. Посыпь мясо и овощи по чайной ложке каждое, — сказал я, протягивая ей три маленькие баночки.

Закончив свою работу, она запрыгнула на стойку, чтобы выпить бокал вина, который я ей протянул.

Я глубоко вздохнул и собрал всю свою силу воли, чтобы удержаться от того, чтобы не проникнуть в пространство между ее ног и не завладеть ее ртом. Когда-нибудь она снова будет моей. Будет прямо здесь, на кухне, в этой самой позе, стонать мое имя.

— Где ты научился готовить? — спросила она.

— В основном сам экспериментировал. После смерти мамы папа пытался готовить для нас с братом, но его еда была дерьмовой. Через какое-то время он сдался и просто начал водить нас в «Макдоналдс» или «Тако Белл». Мне надоело есть фастфуд, поэтому я начал возиться на кухне. Сначала у меня это плохо получалось, но потом я освоился.

— Мне жаль.

— Не стоит. Если не считать того, что мамы там не было, мне это нравилось. — Я подошел к холодильнику и взял одну из принесенных мной бутылку пива. — Куда ты ездила?

— Решила навестить маму в последнюю минуту, — сказала она. — Подожди. Как ты узнал, что я уезжала?

— Я зашел, чтобы вручить тебе рождественский подарок, и увидел, что тебя нет. Я пару раз проверял дом, пока тебя не было.

— О. Тебе не нужно было этого делать, но спасибо. Ты действительно купил мне рождественский подарок? — спросила она.

— Разве не принято покупать своей жене подарок? Значит ли это, что ты мне ничего не купила? — Я изобразил удивление.

— Ты совсем не смешной.

Я улыбнулся.

— Ты говоришь это сейчас, но просто подожди, пока не получишь мой подарок.

Я купил ей кофейную кружку для ее коллекции. Я подумал, что это было забавно, и надеялся, что ей тоже понравится. Но теперь, увидев внутренности ее кухонных шкафчиков, я забеспокоился, что у нее уже могла быть такая.

— Я думал, ты говорила, что твоя мама живет в Италии. Это туда ты ездила?

— Именно там она и живет. И да, они живут в Милане, но обычно проводят каникулы на курорте на озере Комо. Я провела там пару недель с ней и Алессо.

— Я рад, что ты смогла навестить ее.

— Я тоже. А ты чем занимался?

— Ничем особенным. Взял несколько выходных на работе. Потратил некоторое время на колку дров. Почитал книгу.

— Ты никуда не ходил на Рождество? — спросила она.

— Ходил. Я пришел сюда.

Ее плечи опустились.

— Прости. Мне просто нужно было немного побыть вдали от дома.

Я отошел от острова, встал рядом с ней и наклонился к ее лицу, нежно взяв ее за подбородок.

— Я понимаю это, Эмми. Но больше никаких побегов. Я сказал тебе, что не отпущу тебя, так что тебе нужно привыкнуть к тому, что я есть в твоей жизни. Каждый день. Никакого больше личного пространства.

— Я еще не готова. Я только что разорвала пятилетние отношения.

— Приготовься, — сказал я. — Я думал о тебе каждый день в течение девяти лет, задавался вопросом, что ты делаешь. У меня были вопросы, которые я хотел задать, но не мог. Эти девять лет на моей совести. Это была моя ошибка — уйти от тебя, но я больше так не поступлю. И тебе не позволю этого сделать. Все, о чем я прошу — это время. Я докажу тебе, что ты снова можешь мне доверять.

— Я не буду обещать простить тебя, Ник. Мне все еще больно.

Боль, с которой она произнесла эти слова, была подобна удару в живот.

Я был таким гребаным мудаком.

— Мне не нужно обещаний. Просто шанс стереть эту боль, — сказал я и наклонился, чтобы коснуться своими губами ее губ. Она застыла как вкопанная, но это не помешало мне прижаться губами к ее губам на несколько идеальных секунд.

Когда я откинулся назад, в ее глазах заблестели слезы.

— Не плачь, моя милая Эмми.

Она шмыгнула носом и сморгнула слезы.

— Мы можем сменить тему?

— Да. На какую?

— Какую книгу ты читал на Рождество?

Я подошел к плите.

— Граф Монте-Кристо. Она моя любимая.

В течение следующего часа мы говорили о книгах и ужинали. Эмми расслабилась, и мы смогли наслаждаться обществом друг друга без драмы или стресса. Это была лучшая еда, которую я пробовал за последние годы. Потому что я наконец-то был со своей Эмми.

Эммелин

— Что не так? — спросил Ник.

— Ничего, — солгала я, стирая хмурое выражение со своего лица.

Ник только что обогнул поток детей, выбегающих за дверь. Он улыбнулся каждому из них, но, когда к нему подбежала Роуэн Клири, он поднял ее и подбросил в воздух, назвав «принцессой» и спросив, как прошел ее день.

Ник был бы отличным отцом.

Это происходило снова. Спонтанные мысли о Нике.

Эта возникла из ниоткуда и заставила мое лицо сжаться. Я сходила с ума все сильнее и сильнее.

— Что ты здесь делаешь?

— Заехал за тобой на ужин, — сказал он.

— Сейчас только три тридцать. Я предпочитаю, чтобы между приемами пищи было не менее шести часов, а пообедала я в полдень.

— Я здесь не для того, чтобы забрать тебя сейчас, Эмми. А чтобы предупредить тебя, что вернусь в пять тридцать. Не уезжай домой.

— Ты мог написать мне об этом, — сказала я.