Часть 1. Роль среды

На западе Европы Иберийский полуостров располагает подобными же поперечными путями сообщения, но они ориентированы с запада на восток, они тянутся от моря к океану: это дороги, ведущие из Барселоны в Наварру и в баскские провинции вдоль Эбро, а также пересекающий весь полуостров путь из Валенсии в Медину Дель Кампо и в Португалию; кроме того, сухопутные дороги из Аликанте и Малаги в Севилью⁶⁷, которые короче морских и позволяют не заходить в Гибралтар. Но эти испанские дороги в данный момент нас не интересуют. Особенности их расположения заставляют возвращаться к вечному вопросу: является ли Испания полноправной частью Европы? Воспользуемся лучше линией водораздела, проводимой геологами от Бискайского залива до Кавказа. На наш взгляд, решение подлинной проблемы взаимоотношений Европы со Средиземным морем кроется в рассмотрении путей, лежащих на север от этой линии. Решение подлинной проблемы или, лучше сказать, целого ряда подлинных проблем.

Дело в том, что Европа, лежащая на север от средиземноморского пространства, вовсе не однородна, если она так сильно противится влиянию, исходящему от земель Средиземноморья. По сравнению с южными садами и виноградниками она представляется преимущественно страной густых лесов⁶⁸, открытых равнин, лугов, широких судоходных рек; плодовые деревья и кустарники, залог средиземноморской жизни, для нее являются исключением. На широких европейских пространствах господствует колесный транспорт, так что Дантышек, путешествующий из Антверпена в Брюгге и Кале осенью 1522 года, записывает, естественно, следующее: ex Antverpia per currus ut hie fieri solet^{*LM 69}. На юге, напротив, преобладают вечные караваны мулов. Будущая королева Испании Елизавета Валуа и ее свита, прибывшие в своих каретах и со своим багажом на испанскую границу в январе 1560 года, пересаживаются на мулов, вереница которых должна была доставить их в сердце полуострова⁷⁰. То же самое было на полстолетия раньше, в 1502 году, во время первого визита в Испанию Филиппа /I/ Красивого.

Север — страна пива и вообще приготовленных из перебродившего зерна напитков. Об этом говориться уже в «Германии» Тацита. В XVI веке первые пивоваренные заводы были построены в Констанце⁷¹; доминиканцы ввели в употребление пиво в Лотарингии; вскоре, как свидетельствуют народные песни, оно проникло и в Англию, одновременно с хмелем — что само собой разумеется — и с Реформацией⁷². Венецианский секретарь, посланный зимой 1590–1591 годов в Данциг для закупки хлеба, Марко Отгобон, высказывает удивление по поводу прибытия с наступлением лета двух сотен голландских кораблей, плохо оснащенных и вооруженных, за грузом второсортного зерна, gli grani per birra^*LN.

Для средиземноморского жителя в диковинку эти страны (и не только Польша), где вино является предметом роскоши и сгоит немыслимые деньги. Оказавшись в 1513 году в Нидерландах, Баярд держал там открытый стол, хотя и не имел большого состояния, но «в какой-то день он потратил на вино 20 экю»⁷³. Если чужеземец, попавший в эти места, является выходцем из Средиземноморья, их обычаи кажутся ему грубыми, лишенными изысканности, а их жители — варварами. Часто добропорядочными «варварами», весьма набожными (как Германия накануне Лютера⁷⁴ или Нормандия во времена Франциска I)⁷⁵; честными (тот же Марко Отгобон говорит, что в Польше можно путешествовать Того in mano senza pericolo di essere offeso^*LO). Еще одно преимущество этих мест в том, что жизнь здесь дешевле, чем в Италии. В Данциге, замечает наш венецианец, «я, можно сказать, пировал утром и вечером за два талера в неделю на человека»⁷⁶.

Но не станем обобщать. Средиземноморье нельзя считать только областью преобладания вьючных животных, так же как и расположенные севернее европейские страны, — это не только страны пива и колесных повозок. Во Франции, да и в других местах значительная часть перевозок приходится на долю вьючных животных. Кареты зачастую встречаются только поблизости от городов, в узких границах пригородных дорожных сетей. Но подобными же особенностями отличаются и многие средиземноморские страны. Кроме того, и в Средиземноморье есть отсталые местности, где царят добрые нравы и низкие цены.

Повторим: европейская среда неоднородна. Цивилизованность проникает сюда разными путями и в разное время; очень раннее южное влияние несет на себе бесспорно средиземноморский отпечаток; позднее усиливается воздействие христианского Запада, идущее вдоль линии параллелей — как по морским путям (об этом свидетельствует распространение любекского права в Балтии), так и по суше (магдебургское право распространяется медленнее, но гораздо дальше и настойчивее).

Следовательно, на европейской сцене перед лицом средиземноморского мира предстают совершенно разные по своему происхождению, по уровню своего культурного и экономического развития страны, народы и цивилизации. Отличаясь друг от друга своим возрастом и характерным обличьем, они в разной степени испытывают на себе притягательную силу Средиземноморья.