Часть 1. Роль среды

В целом следует говорить, по меньшей мере, о четырех группах европейских стран, образующих континентальные перемычки по линии меридианов, о четырех исторических коридорах, каждый из которых имеет более или менее прочные связи с теплым морем, несущим богатство. Они связаны также между собой, что вносит дополнительную трудность в их изучение.

Русский перешеек: к Черному или Каспийскому морю

Нетрудно объявить и даже продемонстрировать, что в XVI веке не существовало русской перемычки, перешейка, который был бы связующим звеном и проводником мощных обменных процессов со Средиземноморьем. По пустынным пространствам южной России разъезжают только кочующие шайки крымских татар, которые легко переносятся на своих быстрых конях к границам Северного Кавказа или на берега Каспийского моря, под стены Москвы — они сожгли ее в 1571 году⁷⁷ — или в долины Дуная, которые они подвергают безжалостному разрушению⁷⁸. В конце XVIII века русская колонизация застает здесь все то же необъятное безлюдное пространство, по которому бродят немногочисленные воинственные кочевники в сопровождении верблюжьих и лошадиных стад⁷⁹.

Набеги этих хищников столь же мало способствует заселению бескрайней степи (где нет ни одного города), как плавание корсаров — оживлению морских сообщений. Из-за них эти земли опасно посещать. Великий князь, подчинивший себе казанских и астраханских татар, не может справиться с южными татарами, опорой которых является Крым, со стороны суши защищенный горами, и турки, владеющие здесь несколькими крепостями (в том числе и Каффой). Турки вооружили татар ружьями и пушками, лишив русских единственного возможного для них преимущества⁸⁰. В то же время татары благодаря своим набегам снабжают дома и поля турок работниками и слугами славянского происхождения. Огромное количество русских и иногда польских рабов прибывает с их помощью в Константинополь, где они продаются по невысокой цене⁸¹. Эти походы за живым товаром имеют такой размах, что Джованни Ботеро в 1591 году называет их в качестве одной из причин малонаселенности Руси⁸². Нехватка людей, объясняет, возможно, и то, что русские в XVI веке решаются подступить к берегам Черного моря: они довольствуются тем, что сами вторгаются в эти безлюдные степи зимой, когда скованные льдом реки не мешают продвижению войск. В начале XVII века русские беглые, казаки, искатели приключений типа гайдуков или ускоков, снаряжают легкие лодки и наносят удары по турецким коммуникациям на Черном море. Уже в 1602 году «польские» казаки курсировали на своей галере в устье Дуная⁸³.

Если русские не проявляют особой активности на юге, то это связано с тем, что они не прилагают больших усилий на этом направлении. Их привлекают экономические успехи Балтики⁸⁴, от которой они отделены первобытным северным краем, и европейские страны, расположенные неподалеку от них на западе: Польша и Германия. Наконец, их внимание приковано к Каспийскому морю и обращено в сторону Персии. Юго-запад, а не юг является сферой их жизненных интересов.

Русь — это еще не Европа⁸⁵, но в эту эпоху она европеизируется. Пересекая Альпы, через Чехию и Польшу с Запада до Москвы добираются итальянские архитекторы и строители, проектирующие здесь церкви с куполами-луковицами. С Запада сюда приходит секрет изготовления пороха. Поляки постоянно жалуются на связанные с этим опасности⁸⁶. Когда царь в 1558–1581 годах⁸⁷ прибрал к рукам Нарву, открыв себе таким образом «окно» на Балтику, у польского короля появились новые поводы для беспокойства по поводу возможных действий Московита. Единственный способ обуздать его он видит в том, чтобы не выводить его «из состояния варварского невежесгва». Поэтому горожане Данцига, задержавшие английские корабли, направлявшиеся «в Нарву»⁸⁸, поступили правильно, пишет король Сигизмунд королеве Елизавете 6 декабря 1559 года. Тяжба по этому поводу затянулась и не ограничилась одними англичанами. В июне 1570 года французский корабль из Дьеппа, «Эсперанс», шедший в Нарву, был захвачен данцигскими псевдо-корсарами⁸⁹. В 1571 году герцог Альба предостерегал германский рейхстаг от продажи пушек и вооружений заклятым врагам немцев и, быть может, всех христиан⁹⁰. Эти и некоторые другие факты показывают, что центр тяжести русской экономики постепенно смещается на север, но важность для нее сохраняет юг в широком смысле, в особенности юго-восток.